Над ошибками и опечатками уже есть кому работать. Этот человек трудится на другом форуме и детально разбирает каждую новую главу, которую я выкладываю. Я, соответственно, вношу коррективы в текст постфактум. Меня же интересуют не заморочки по поводу ошибок орфографических, а мнение о сюжете.

Отредактировано Свободный человек (2011-03-21 17:18:45)

Если убийство персонажей - это показатель "хорошего тона", то плевать я хотел на такой показатель. И потом - массовая гибель персонажей ожидается ближе к концу повествования.

Читать нужно было внимательнее - Линдон по доброте душевной, сподвигнутый на благородный поступок муками совести, исцелил всех в школе и стражниц в том числе при помощи волщебного Сердца, которое у него было.

Отредактировано Свободный человек (2011-03-23 13:21:33)

Вот уже несколько минут в кабинете комиссара Гордона царила тишина: сам владелец кабинета, пребывая в глубокой задумчивости, сидел в кресле, звявшись рукой за подборок, и напоминал роденовского «Мыслителя». Его гостья, Вильгельмина Вандом, раздираемая тревогой и сомнениями в правильности своего поступка, возраставшими с каждой секундой, ожидала, что скажет комиссар. И это ожидание было тем невыносимее, чем дольше продолжалось. От волнения сердце девушки билось очень часто, она буквально не могла найти себе места и чтобы хоть как-то отвлечь себя теребила пуговицу своей куртки. Наконец Горднон посмотрел на Вилл – девушка глянула ему в глаза и просияла, а её волнение волшебным образом мгновенно улетучилось. Вилл поняла, что поступила правильно, доверившись комиссару! Таких радости и облегчения она, пожалуй, не испытвала ещё ни разу в жизни. А комиссар, меж тем, нарушил молчание, и без того длившееся слишком долго:
- Удивительные вещи вы рассказали, мисс Вандом. Скажу честно – я поражён, хотя думал, что после выступления Путина в ООН такое со мной уже не случиться. Но теперь я понимаю, почему вы сначала не хотели ничего мне рассказывать…
- И что вы теперь будете делать, получив ответ? – спросила стражница. Спросила скорее для того, чтобы окончательно успокоиться, ведь она поняла, что Гордон сдержит слово, взглянув ему в глаза. Но с вновь нахлынувшим волнением от того, что она смогла, наконец, поделиться своей тайной с кем-то, кроме Метта, совладать было очень непросто.
Комиссар улыбнулся. Мягко. По-дружески. Он понимал, что сейчас чувствует Вилл.
- А как вы сами думаете – что мне с этим делать? – усмехнулся он себе в усы. – Я же дал обещание – о содержании нашей беседы не узнает никто… А что до меня – мне теперь остаётся только удивляться, насколько велика и сколь удивительна наша вселенная.
- Спасибо, - это было единственное, что смогла ответить девушка. Сейчас она была благодарна этому пожилому человеку, так внезапно возникшему на её жизненном пути.
- Не стоит… Хотя позволь спросить – ничего, если я вдруг стану рассказывать своим внукам истории о ваших приключениях? – хохотнул Гордон, подмигнув девушке.
- Хоршая сказка на ночь – это всегда здорово, - кивнула Вилл улыбнувшись. Просто удивительно, как комиссар за считанные минуты сумел расположить девушку к себе, а ведь раньше Вилл представляля главного полицейского города суровым блюстителем закона и порядка, чем-то неуловимо похожим на комиксового судью Дредда. И уж никак она не ожидала, что комиссар полиции Хитерфилда окажется таким, каким он оказался. Наверное, это потому, что она ни разу не видела его, да и слышала о нём очень немного…
- Что ж, - вздохнул комиссар. – По крайней мере теперь ясно, что на самом деле произошло в школе… Однако расследование прийдётся продолжить и, судя по всему, оно зайдёт в тупик – рассказанное вами не выйдет за пределы этого кабинета, Линдон и кесслер воспользовались правом на телефонный звонок… Теперь за ними присматривает АНБ, но я думаю, что всё это – фарс, иначе мне не пришлось бы разговаривать по телефону с советником президента Барреттом. Что же до людей, осуществивших захват школы вместе с Кесслер и Линдоном – они все как один заявляют, что ничего не помнят со вчерашнего дня. В сухом остатке у нас только мистер Вонг. Но он тоже не сможет ничего рассказать…
- Нелегко вам приходиться, - сочувствующе сказала Вилл.
- Иначе было бы неинтересно работать, - усмехнулся Гордон. – Мда… По-хорошему, надо бы вызвать на беседу и ваших подруг. Но я этого не буду делать. Итак, наша беседа завершена, мисс Вандом. Благодарю, что не пожалели потратить немного своего времени.
- Ну… всегда рада помочь, - немного смущённо ответила девушка, вставая. Она уже собиралась выйти из кабинета, когда комиссар сказал:
- Мисс Вандом… Я ничего не общаю, но если вдруг когда-нибудь вам или вашим подругам понадобиться помощь…
- Спасибо, - кивнула Вилл, выходя из кабинета. Сказала тихо, чтобы никто снаружи её не услышал.
- Ну, как прошло? Что он спрашивал? Что ты ему сказала? – тут же накинулись на Вилл подруги, едва она затворила за собой дверь и очутилась в коридоре.
- Всё нормально, - ответила девушка таким тоном, что стражницы тотчас прекратили расспросы. – Мы можем больше здесь не задерживаться, - сказала она уже своей матери.
- Слава Богу! – обрадовалась женщина. – А я уж думала, это никогда не кончиться.
- Всё хорошо, что хорошо кончается, - философски изрекла Ян Лин, наградив Вилл красноречивым взглядом – она догадалась, что именно девушка рассказала комиссару. – Я думаю, теперь самое время всем нам успокоиться и перевести дух.
- Вы правы, - согласился Томас Лер.- Хотя мне не понятко – как так случилось, что Ирма не была в школе, когда произошёл захват… Ведь она пошла в школу утром…
- Мистер Лер! Что я сказала по поводу перевести дух и успокоиться? – Ян Лин наградила полисмена предельно суровым взглядом, и отец Ирмы тотчас поднял руки в знак того, что сдаётся перед авторитетом пожилой дамы.
- А я знаю, как они обезвредили террористов, - умным, но очень хитрым видом торвественно возвестил крис, заблаговременно отходя подальше от сестры. – Как только Ирму схватили, она начала так мерзко визжать, что все бандиты сразу решили сдаться! – выпалил парнишка, спрятавшись за Калебом, и с нескрываемым удовольствием наблюдая за рекацией Ирмы.
- Ах ты маленький!.. Да ты на что намекаешь?!? На кого батон крошишь?!?! – вскипела Ирма, но серьёзный отцовский взгляд моментально охладил её пыл. Эффект был таким, как если бы раскалённое железо резко окунули в воду – Ирма разве что только не шипела и от неё не шёл пар. Но эта. казалось бы, совершенно незначительная сцена, каким-то непостижимым образом рассеяла напряжение копившееся всё это время и у самих стражниц и у их близких – облегчение мягким и приятным потоком проникло в сердце каждого, вызывая радость от осознания того, что опасность миновала и всё хорошо закончилось. Ирма звонко и задорно рассмеялась, давая выход своим эмоциям. Хай Лин не удержалась, и последовала её примеру и улыбки появивлись на лицах всех остальных.
- Да, подруга, ты как всегда в своём репертуаре – умеешь в нужный момент разрядить обстанову, - едва сдерживая смех, сказала Хай Лин.
- А при чём тут Ирма? – насупился Крис, не покидая своего надёжного убежища – Калеба – на тот случай… просто на всякий случай. – Это я всё устроил! – гордо сказал мальчик, утерев рукавом нос.
- Ага – вам надо напару работать в собственном шоу комедиантов! – кивнула повелительница воздуха, продолжая хохотать.
- Вот уж кто не перестаёт меня удивлять, так это Ирма, - сказала Вилл, обращаясь к Тарани – они стояли чуть поодаль от родителей. – Кажется, что даже если мир начнёт трещать по швам, она всё-равно будет смеяться, шутить и балагурить.
- Да уж, она такая, - кивнула Тарани, с улыбкой наблюдая за Ирмой и Хай Лин, которые уже яро обсуждаи идею собственного комедийного шоу при активном участии Криса и Лилиан. К свему удивлению, Калеб тоже оказался втянут в словестную баталию и теперь с выражением полного недоумения на лице пытался придумать, как из этого выпутаться.
- Пожалуй, вы правы, - как бы нехотя согласилась Корнелия. – Не хочется об этом говорить, но Ирма – душа нашей компании. Не представляю, как бы всё было без неё.
- Оу! Корнелия! Что я слышу? – Тарани хитро посмотрела на подругу. – Ты наконец-то это признала? А что насчёт этих ваших вечных подкалываний друг над другом?
- Не твоё дело, - ответила блондинка, но улыбку не сдержала.
- Сестрёнка, о чём это вы тут так интересно беседуете? – спросил Питер, оглянувшись.
- Да так, - пожала плечами Тарани. – Ничего особеннго.
- Жаль, а то у меня уже уши вянут от этих доморощенных юмористов, - кивнул парень на Ирму и Хай Лин, которые как раз принялись пересчитывать свои воображаемые гонорары.
- По крайней мере, это лучше, чем слушать в новостях, что за бардак твориться в мире, - серьёзно произнелса миссис Кук. Впрочем, своей серьёзностью она никого не сбила с толку – все видели, как женщина ещё минуту назад с улыбкой следила спором двух девочек.
- Кстати о новостях, - внезапно раздался голос комиссара – все были настолько заняты своими мыслями или чем-то ещё, что даже не заметили, как он подошёл, а Ирма и вовсе застыла от неожиданности в позе разъярённого медведя с поднятыми над головой руками.
- А что с новостями? – «медвед» принял исходное положение.
- Только что стало известно. Это ещё одна новость из тех, что обязательно потрясут мир, - ответил Гордон, посмотрев на Вилл. – Вы должны это увидеть, - и зашагал вперёд по коридору. Люди, ничего не поняв, переглянулись и двинулись следом. Миновав несколько поворотов, они оказались в просторном холле с большими окнами, полуприкрытыми жалюзи. К немалому удивлению вновь прибывших здесь уже собралась довольно болшая группа оживлённо переговаривающихся людей – тут были и полицейские в форме, и люди в штатском, и совершенно непонятные личности явной преступной наружности. И все они заинтересованно смотренли на экран большого плазменного телевизора, закреплённого на стене.
- Что за важность? – спросила Корнелия у комиссара.
- Сейчас всё сами узнаете, - ответил тот, а изображение на экране с заставки начинающегося экстренного выпуска новостей резко сменилась: дрожащая в нервных руках оператора камера выхватывала из реальности взволнованное лицо репортёра – мужчины средних лет – на фоне голой металлической стены с заклёпками и средних размеров иллюминатором на заднем плане. Динамики разорвал рокочуще-дребезжащий гул, в котором многие сразу узнали шум вертолётных винтов, взбивающих воздух в борьбе с гравитацией. камера дрогнула сильнее обычного и пошла влево – по экрану проплылилица ещё четырёх человек – три мужских и одно женское. Наконец репортёр собрался с мыслями и, кивнув оператору, перекрикивая шум работающего двигателя, заговорил:
- Здравствуйте, уважаемые телезрители. Это Дик Нолт из CNN, а так же мои коллеги из Британии, Франции и Германии – Сэм Хаммонд и Моника Уайт, Жак Пийон и карл Шультц. Сейчас мы находимся в вертолёте министерства по чрезвычайным ситуациям Российской Федерации над русской Сибирью и пересекаем тайгу, - оператор тут же протиснулся к иллюминатору, и по экрану живописно замелькали верхушки деревьев, сливающиеся от скорости в один сплошной безкрайний океан зелени. – Таких вертолётов как наш, следующих тем же маршрутом – десятки, и в каждом репортёры со всех концов света… Что ж, похоже этот мир меняется всё быстрее. Уж точно быстрее, чем мы могли предположить – казалось, ещё недавно – каких-нибудь пять-шесть дней назад главной темой всех новостных выпусков было сенсационное выступление Владимира Путина на заседании Совета безопасности ООН, последствия которого ещё только начинают проявляться. Но президент России вновь решил преподнести всему миру сюрприз, грозящий стать новой сенсацией и – ни много, ни мало - поворотной точкой в истории всего человечества…, - камера отъехала от иллюминатора и взяля выдерживающего пафосную театральную паузу Нолта крупным планом. – ПЕРВЫЙ КОНТАКТ! – подобающим случаю тоном возвестил журналист. – Сообщение о том, когда и где он состоиться, было разослано админичтрацией президента РФ главам всех стран мира и во все новостные компании всего десять часов назад, и сразу же изо всех уголков Земли в Россию устремились главы государств, чиновники и репортёры… В послании президента России, начинающем новую эпоху человечества, говорилось, что Российская Федерация вступила в контакт с представителями внеземного разума, и готова принять их как беженцев на своей территории, предоставив всё необходимое…

Напряжённую тишину в коридоре взорвали десятки удивлённых, возмущённых и недоумевающих возгласов.
- Никогда бы не подумала, что…, - вовремя осеклась Ирма. – В смысле это просто невероятно!
- Это же круто! – восхищённо воскликнул Крис, продолжая увлечённо следить за репортажем. – Настоящие пришельцы! Интересно, а какие они? Маленькие и зелёные? Со щупальцами? Или это гигантские мозги-убийцы? - бормотал про себя парнишка.
- Какое живое воображение, - поморщилась Корнелия.

Между тем, Дик Нолт продолжал:
- … подлетаем к месту назначения, - камера вновь устремила свой взор на таёжные пейзажи в иллюминаторе – ле внизу, казавшийся сплошным изумрудным морем, начал постепенно редеть, стали появляться проплешины, абсолютно лишённые деревьев, а затем вертолёт развернулся боком, снижаясь, и удивлённым взглядам зрителей предстала гигантская, просто неимоверная просека посреди густого непроходимого леса. Она была настолько необъятна, что дальняя её часть скрывалась в утренней туманной дымке… А внизу покуда хватало взгляда раскинулась циклопическая стройка – повсюду копошились маленькие фигурки людей, тяжёлая техника самого разного назначения деловито сновала по своим делам, раскатывая в грязь траву, выкорчёвывала деревья, рыла котлованы, укладывала трубы, возводила дома, прокладывала дороги… Казалось, что кто-то решил за пару дней построить в таёжной глуши совеременный мегаполис… От созерцания этой масштабной стройки в самом центре Сибири возникало, тихой сапой выбравшись из глубин подсознания, странное чувство неестественности, сюрреалистичности происходящего. Такое же чувство испытываешь во сне, блуждая по Таинстенному Городу, так похожему на все знакомые тебе города и одновременно непередаваемо чужому, и не похожему ни на один…
Наконец Нолт сообразил, что пауза выдалась уже далеко не театральной:
- Прошу прощения, дамы и господа… Но это… это действительно захватывает. Как раз сейчас мы находимся в «точке 217», как её обозначили в послании президента. Согласно договорённости, мы не имеем права разглашать координаты этого места, его точно положение. Это необходимая мера предосторожности. Во-первых, место контакта было выбрато таким образом, чтобы избежать наплыва любопытствующих и зевак, который неизбежно случился бы в обжитом районе любой страны. Во-вторых, и признаюсь честно – нам именно эта причина кажется главной – из достоверных источников нам стало известно, что именно здесь, в «точке 217» расположен тот самый секретный научный центр, где была создана и находится установка перемещения между мирами, допуска к которой сейчас требуют все учёные мира, - в этот момент вертолёт дёрнулся и замер, двигатели убавили обороты и стали затихать. – Мы только что приземлились, - прозвучал голос Нолта, подавшегося к выходу. Остальные репортёры уже были снаружи.
После полутьмы, царившей во чреве летающей машины, лучи восходящего солнца казались болезненно яркими – люди щурились и прикрывали глаза. Британские репортёры сразу отделились от группы вновь прибывших, и направились к другому вертолёту, нежившемуся на брюхе чуть подаль – там тоже стояли несколько человек, один из которых приветственно махал рукой. Француз и немец незаметно удалились – судя по всему, каждый знал, куда идти, хоть вертолётов на огромной грунтовой посадочной площадке было уже десятка два, и через каждые пять минут прибывал новый.
- Итак, дамы и господа, - не унимался Нолт. – Мы находимся в «точке 217», где должен произойти первый в истории контакт людей с планеты Земля с иным разумом, - а в это же время оператор снимал панораму циклопической стройки – благо, что посадочная площадка была устроена на довольно высоком холме, вершину которого специально сровняли. С высоты птиьчего полёта все эти люди, машины, дома и дороги – всё казалось каким-то нереальным и игрушечным, но здесь, на земле безстрастная камера запечатлевала лица, жесты, действия людей, которым, похоже, не было никакого дела до важности момента – они всё также продолжали делать свою работу. Все эти небольшие детали, невидимые с высоты, предали строительству человеческое лицо: вот о чём-то горячо спорят водитель экскаватора и человек в штатском, вот бригадир назидательным тоном раздаёт указания своим подчинённым, не стесняясь в выражениях, а какой-то строитель с растрёпанными волосами, проходя, бросил окурок и резво затоптал его, словно прошёл курс обучения «твисту» у Бывалого ещё в советские времена…
- Как только прибудут все приглашённые, начнётся пресс-конференция главы ФСБ России, Сергея Ивановича крутова, который ответит на все наши вопросы и прольёт свет на причины предстоящего контакта, - внезапно Нолт указал куда-то за спину оператору, - а вот и сам мистер Крутов, - камера тотчас повернулась в указанном направлении и сделала наезд – и действительно неспешной хозяйской походкой, минуя вертолёты, к группе журналистов, насчитывавшей уже более ста человек, столпившейся в центре посадочной площадки, шёл мужчина средних лет со сториги и даже в какой-то мере суровыми чертами лица. Одет он был в камуфляжную форму, судя по виду которой можно было с уверенностью сказать – мужчина тоже принимал участие в строительстве. Позади этого представительного джентльмена, отставая на два-три шага, семенил другой, чуть менее представительный джентльмен. Высокий, худощавый, с заострёнными чертами лица, светлыми волосами и в стильных очках, которые он время от времени небрежно поправлял. Сей господин был одет в казавшийся здесь совершенно неуместным элегантный белый костюм… и кеды. Галстук же он вообще не удосужился надеть и тот, перекинутый через плечо, болтатся пёстрой змеёй при каждом шаге.
- Пойдём, Майк, кажется сейчас начнётся, - позвал оператора Нолт, и пошёл к центру площадки, где все уже заметили двоих представительных джентльменов, идущих к ним. «Камера», точно привязанная, следовала за журналистом, тяжело дыша.
- Дамы и господа, рад приветствовать всех вас здесь, - поздоровался с журналистами Крутов на чистом английском. Впрочем, сказал он это таким тоном, что сразу становилось понятно – на самом-то деле он вовсе не рад наплыву посторонних на вверенный ему секретный объект. Звягинцев – а именно он и был чуть менее представительным джентльменом в костюме и кедах – задумчиво почесал макушку, гадая, специально ли Сергей Иванович так поступил, или просто сказались усталось и длительное нервное напряжение.
- Полагаю, представляться нет нужды – вы все и так прекрасно знаете, кто я такой. А вот этот молодой человек, - глава ФСБ кивнул в сторону Звягинцева, - наш главный научный сотрудник. Если в ходе пресс-конференции у вас возникнут какие-то вопросы научного характера, он с радостью на них ответит.
- Скажите, мистер Крутов, - подал голос какой-то бойкий молодой репортёр, - чего нам ждать от этого контакта?
- Наберитесь терпения, уважаемые – скоро вы сами всё узнаете, - ответил Сергей Иванович, глянув на наручные часы, но внезапно его отвлёк возглас удивления – какая-то женщина, стоявшая на краю площадки, чуть поодаль от отстальной группы, указала куда-то вперёд:
- Посмотрите, что это там? Ой! А вот ещё, - недоумённо воскликнула она, оглянувшись…
- Кажется, началось, - шёпотом, так, чтобы его не расслышали, сказал Крутов. – Ну что ж, встречайте вашу сенсацию, - возвестил он журналистам, и зашагал к краю площадки… Но даже отсюда было видно, как то тут, то там – в самых разных местах гигантской стройки – возникали десятки и сотни странных, сияющих синим светом, энергетических образований…

… Дервиш молчал. Да и вряд-ли он вообще сейчас мог что-то сказать – всё уже и так было сказано. Он понимал, что чувствовали эти люди, понимал, почему Васильев и Румянцев предложили ему свою помощь, несмотря на то, что оба они прекрасно сознавали – они могут уже никогда не вернуться домой. По крайней мере, Дервиш думал, что понимает их. И надеялся, что они так же понимают, почему он отказался от их помощи.
Напряжённое молчание затянулось. Казалось – ещё немного, и оно «завяжется в узел». Фигурально.
- И, всё же, я думаю, вы поспешили с отказом, - Васильев задумчиво и даже как-то сочувствующе посмотрел на голограмму, которая по первому впечатлению была живее всех живых.
- Я не имею права рисковать вашими жизнями, - последовал сухой ответ.
- Так же, как жизнями уничоженной трети населения планеты? – изогнул бровь начальник экспедиции.
- Я не всесилен, - отовзался ИИ. И в его голосе была отчётливо слышна грусть, горечь. И вина. – И, всё же, моя задача – сразиться с ящерами, не дать им завершить систему Изменения, - несмотря на все старания, это прозвучало как-то обречённо.
- Ну, допустим, - согласился Пётр Андреевич. – Допустим, что вы победите. А что дальше?
- Программа будет выполнена.
- И всё? – возмутился Румянцев. – Но она уже не выполнена! Вы же сами говорили ранье - вы должны защищать планету, а единственное, что вы сейчас спасёте – голый камень размером с планету. Бомбардировка полностью уничтожила здешнюю экосистему. Жить на планете уже невозможно!
- Эта крепость обладает всем необходимым для воссоздания экосистемы планеты в прежнем виде, - парировал Дервиш.
- Хорошо, - кивнул Васильев, скреситв руки на груди. – Вы сейчас их остановите. Но ведь выдолжны понимать, что это временная мера – рано или поздно ящеры вернуться или найдут себе другую планету для завершения своего плана.
- Я понимаю это, - с лёгкостью согласился искусственный интеллект. – Но я ограничен в своих действиях и бездействии протоколами и директивами, которые дали мне создатели.
- Помниться, вы как-то говорили, что вы – проекция личности одного из этих самых создателей, его виртуальная копия. Неужели вас, как существо живое и разумное, устраивает такая ограниченность? – спросил Румянцев. Васильеву показалось, что у того появилась какая-то идея, и он не стал вмешиваться.
- к чему все эти вопросы, Андрей Александрович? – уклонился от ответа Дервиш. – Не лучше ли подумать о ваших людях?
- Они, в конце-концов, не дети малые. И без нас справятся, - качнул головой начальник экспедиции, ясно давая понять собеседнику, что манёвр уклонения от ответа не удался. – Они уже готовы и ждут лишь когда вы соизволите телепортировать их в ту часть Заветного Города, где засекли мощные энергетические выбросы.
- По завершении этого разговора - непременно, - сварливо проврочал ИИ, становясь похожим на вечно чем-то недовольного старика.
- Я всё это к тому говорю, - продолжил молодой учёный, - что разум всегда найдёт выход из любой ситуации…
- А мне всегда казалось, что туманные фразы в нашей славной компании – моя прерогатива, - усмехнулся Дервиш. – Но я пониаю, о чём вы, - всё! Теперь сопротивление управляющего было сломлено, понял Румянцев, возликовав. «Осталось только довести его до нужной кондиции, и можно брать тёпленьким!» - задорно подумал Андрей, продолжала «палить из главного калибра»:
- Конечно понимаете. Так чего же вам стоит применть это понимание на практике? Это совсем легко…
- Трактовать смысл директив и установок так, как это выгодно мне, при этом не вступая с ними в противоречие, - Дервиш обошёл саркофаг с выражением крайней задумчивости на лице. Он словно хотел показать всем своим видом, что колеблется, решая, на чью сторону встать – землян или собственных создателей. Впрочем, и он сам, и людипрекрасно понимали, что эта «театральная» пауза значила на самом деле – Дервиш желал хотя бы проиграть краиво, подчеркнув свою важность и значимость. – Знаете, Андрей, если бы мне это предложил кто-то другой, то я бы тотчас выдворил такого советчика из города наименее приятным для советчика способом…
- И что же делает меня таким особенным? – удивлённо спросил Румянцев, пытаясь скрыть радость от того, что его план удался.
- По-млему, вы называете это дружбой, - лукаво подмигнул тому ИИ. – Полагаю, именно поэтому вы и решили сказать мне то, что сказали, чтобы добиться моего согласия. Умно.
- Что ж, я рад, что вы наконец-то решились, - Васильев довольно похлопал по плечу подчинённого. – Дело за малым – отправьте моих людей, и мы вместе решим, как поступить дальше, - Дервиш кивнул, закрыл на мгновенье глаза.
- Готово, - сказал он секунду спустя. – Ваши люди уже на месте. Насколько я могу судить, мы удачно выбрали время – судя по показаниям моих сенсоров как раз сейчас местное население под руководством магов эвакуируется в иные измерения.
- Вы же говорили, что не можете следить даже за первым уровнем Заветного Города! – скептически изогунл бровь Васильев.
- Иногда это возможно, - пожала плечами голограмма. – Впрочем, почему именно – даже я понять не могу. Каждый раз условия, сопровождающие такой «прорыв» различны. Совершенно невозможно выделить и классифицировать факторы, вызывающие «прорыв» из-за их случайной природы.
- Хорошо, что с экспедицией теперь всё будет в порядке, - поднял руку Румянцев, пресекая дальнейшее погружение компьютерного собеседника в дебри теории вероятности. – Но вернёмся к нашим баранам, то бишь – ящерам.
- Я жду ваших предложений, - усмехнулся Дервиш, воспаряя к потолку. Сказал он это так, что сразу становилось ясно – он имел в виду что-то вроде «раз уж напросились в помощники, так помогайте». – Ведь я так понимаю, вас прямо распирает от альтруизма, и вы ищете возможность выплеснуть его на голову первого подвернувшегося под руку несчастного. То есть на мою голову…
- Ну, раз вы шутите, Дервиш, то ещё не всё потеряно, - улыбнулся Васильев. Впрочем, сразу посерьёзнел. – Судя по тому, что нам стало известно благодаря Шро’таку, изначально для завершения своей системы ящеры хотели использовать другую планету, она была гораздо ближе и зачистка там уже была проведена. Но в самый последний момент приказ был изменён и флот отправиля сюда.
- Мда… Это не похоже на Шао’ссоров, - задумчиво кивнул ИИ, нарезая круги под потолком. Васильев лишь поморщился: «Ну что за ребячество», - подумал он, наблюдая за полётом Дервиша. Впрочем, вряд ли это действительно можно было назвать полётом – физическим носителем интеллект-управляющего была сама древняя крепость, её информационное ядро. А голограмму в облике человека ИИ использовал исключительно для облегчения контакта с людьми. Таким образом, голограмма была чем-то вроде персонажа компьютерной игры. Однако Дервиш не мог не замечать, что такое поведение его виртуального аватара раздражает людей, посему, из вежливости, совершив напоследок особо мудрёный воздушный кульбит, приземлился у саркофага. – Свои решения ящеры не меняют почти никогда, даже если эти решения оказываются не очень удачными. Это связано с их филосовской концепцией «Пути смирения»… А решения же такого рода, о котором идёт речь сейчас может принимать и менять соответственно только сам Император.
- Вряд ли они бы так поступили от делать нечего, - согласился Румянцев. – Что могло заставить их предпочесть эту планету другой?
- Хм…, - нахмурился Васильев, что-то припоминая. – Во время одного из сеансов связи с базой Сергей Иванович сказал, что действия врага поначалу не были похожи на обычное вторжение – они лишь создали видимость оного при помощи голограмм. На самом же деле на планету спустились от силы пять десятков кораблей, которые потом разделились на несколько групп. Ящеры словно что-то искали…
- Что например? спросил Румянцев.
- Достоверно известно, что их корабли направились сюда, к крепости, на северный полюс, где располагалась ваша база, - начал перечилсять Дервиш, - в город аборигенов под названием Тиаран, что на южных рубежах. Там они уничтожили учебное заведение для операторов псевдоэнергии… магическиую академию. Четвёртая точка располагалась в умеренном поясе, севернее столицы, неподалёку от живописных водопадов. Все эти места хранили на себе мощные энергетические следы.
- Постойте-ка! – воскликнул Румянцев. – На штурм нашей базы были направлены почти все корабли, прилетевшие на планету. по крайней мере штук тридцать было точно. База была на осадном положении несколько дней…
- Вы думаете, они интересовались в первую очередь именно вашей базой? – уточнил ИИ.
- Не думаю, - качнул головой Пётр Андреевич. – Они интересовались тем, что там было до неё…
- Слингер? – Румянцев и Васильев переглянулись.
- Что такое Слингер? – полюбопытсвовал Дервиш. Выражение его лица явно говорило о его крайней заинтересованности.
- Разве вы не знаете? – удивился Васильев. – Ключ его активации лежал в этом самом саркофаге хрен знает сколько столетий! – он ткнул указательным пальцем в сторону каменной гробницы в центре зала. – Лежал, пока его около шестидесяти лет назад не забрали нацисты…
- Стоит ли мне напомнить – большую часть времени, что я пребываю на планете - несколько миллиардов лет, если точнее – я провёл в неактивном состоянии. Спал иначе говоря, пробуждаясь лишь на пару недель раз в сто тысяч лет для обновления и пополнения информации о развитии этого мира.
- собственно, я и сам не до конца понимаю, что же за штука такая этот Слингер, - пожал плечами Васильев. – Но по тем материалам, что я читал, выходит что это некий инструмент…машина невероятной сложности и мощи, созданная, чтобы уничтожать или изменять целые кластеры реальностей-вселенных. Кстати – местным жителям он был известен по обрывкам забытых легенд как Зиккурат. Орудие, способное дать своему хозяину абсолютное могущество.
- Хм…, - Дервиш нахмурился. Похоже, эта новая информация его серьёзно обеспокоила. – Наш народ никогда не сталкивался ни с чем подобным, - задумчиво проговорил он с отсутствующим взглядом – глаза голограммы покрылись белой паволокой, создавая жуткое впечатление.  ИИ проверял все свои базы данных на предмет упоминания Слнгера-Зиккурата. – странно, что я не заметил присутствия этого технического инструмента.
- Скорее всего Слингер уже был на планете, когда сюда пришёл ваш народ, - сказал Румянцев.
- А откуда вам стало известно о Слингере? – поднял на него взгляд ИИ.
- От человека по прозвищу Странник.
- А вот теперь и мне интересно – откуда вы это знаете,  Андрей Александрович? – сделав строго лицо, воззрился на подчинённого Васильев. – Вся информация о Страннике засекречена, и допуск имеет очень узкий круг лиц. Вы в него не входите…
- Ну…это…, - тотчас стушевался молодой человек, судорожно осматриваясь по сторонам, словно не зная, куда деть глаза, чтобы не встретиться с суровым сверх всякой меры взглядом Васильева.
- Ладно, забудем, - мухнул рукой Петр Андреевич. – Об этом инциденте я докладывать не буду.
- С-спасибо, - промямлил крайне смущённый и пристыженный Румянцев.
- Итак, продолжим? – снисходительно поинтересовался Дервиш, пряча ироничную искорку во взгляде. – Кто такой этот странник?
- Интересный вопрос, - усмехнулся Васильев. – Мы бы тоже хотели это знать. Наверное, больше всех о нём знает Крутов… Я же обладаю лишь самой общей информацией…
- Я весь внимание.
- Года три-четыре назад это случилось. Тогда Странник появился впервые. И, как и сейчас, тогда никто не знал, кто он и откуда взялся. Первые задокументированные упоминая о нём относятся к тому времени, когда «Особый отдел» ФСБ ещё возглавлял Дмитрий Алексеевич Медведев.  Странник тогда просто заявился прямо в его кабинет, каким-то непостижимым образом все посты охраны и обмануть защитные системы. Он предложил сотрудничество. А он имел, что нам предложить – в его распоряжении были полные сведения о таких технологиях, до которых землянам ещё расти и расти… Эти свои знания он и предложил Медведеву.
- А что он потребовал взамен? Чем ему отплатил Медведев? – задал логичный вопрос Дервиш, внимательно впитывавший новую информацию.
- А вот это не известно. Вообще складывается впечатление, что Странник ничего не потребовал за свои знания, - позабыв о своей провинности, в разговор вклинился Румянцев. – И даже осуждающий взгляд Петра Андреевича не произвёл на молодого учёного никакого впечатления. Васильев пожал плечами, как бы говоря: «Молодёжь! Что с них взять…».
- Не очень осмотрительно с его стороны было давать вам такие знания – вы не готовы были их принять. Тем более он не поставил никаких условий, - прокомментировал ИИ.
- Давайте пока оставим этическую сторону этого поступка Странника в покое, - продолжил глава экспедиции. – Так вот, вся наша инопланетная программа, многие изобритения и открытия последних лет – всё это стало возможным только благодаря Страннику. Именно ему мы обязаны технологией межпространственных перемещений.
- Очень интересно, - кивнула голограмма, продолжая слушать.
- Да. Если не сказать больше, - согласилсяВасильев. – Однако примерно через год-полтора после появления Странника, глава «Особого отдела» был арестован по обвинению в злоупотребелнии должностными полномочиями и попытку использовать своё положение с целью свержения действующей власти. Странник тогда оказал большую помощь службе собственной безопасности ФСБ в этом деле. После чего внезапно исчез. Затем он появлялся пару раз, но с какой целью, и чем он занимался мне достоверно не известно. Хотя, кажется, в каких-то документах Службы упоминалась секретная программа правительства США под кодовым названием «Врата разума». В какой-то связи с ней фигурировало и имя Странника. Кстати – имя, это единственное, что о нём известно точно. Его зовут Игорь. В тех же документах говорилось и о Слингере. Там была только его общая характеристика, а источником информации был обозначен Странник, - Васильев замолчал, ожидая, что скажет Дервиш. Тот медлил. Наконец ИИ заговорил:
- Да… Интересный человек этот Странник, - взявшись за подбородок, изрекла голограмма. – Всё, что вы рассказали мне о нём, позволяет сделать единственно возможный логический вывод – он путешественник. И путешествует он с вероятностью в 99, (9) % по иным реальностям.
- Это и правда многое бы объяснило, - согласился Румянцев.
-а раз он путешественник, - не обратил на реплику юноши внимания Дервиш, - то, вероятнее всего, о Слингере он узнал как раз в какой-то из иных реальностей…
- Хоитие сказать, что Меридиан имеет какую-то невыясненную связь с другими вселенными, кроме нашей? – скептически уточнил Васильев. Не то, чтобы такой поворот дела выбил учёного из колеи, но он определённо еиму не понравился.
- Я даже не рассматриваю это как вероятность. Это факт. Более того – я считаю, что предмет интереса ящеров в таком случае также имеет…запредельное происхождение. То, что их здесь интересует не чатсь этого мира, - ответил Дервиш. – Но тогда не понятно, как этот их интерес связан с завершением системы Изменения…
- Да, осталось только понять, что же их здесь интересует на самом деле, - усмехнулся Румянцев. – Это всё равно, что искать иголку в стоге сена размером с планету.
- А никто и не говорил, что будет легко, молодой человек, - пожурилего ИИ. – Впрочем, с этим вопросом как раз можно разобраться гораздо непринуждённее, чем вам кажется.
- Слингер, - доагадался Васильев.
- Именно, - кивнул Дервиш. – Насколько я понял из наших прошлых бесед и сопоставив всё с новыми сведениями - ваша база находится как раз в том месте, где раньше был этот агрегат… Что с ним кстати случилоьс?
- Самоуничтожился, - ответил Пётр Андреевич.
- И последний вопрос – что он представлял из себя внешне?
- Двадцатикилометровой высоты шпиль или даже веретено из материала, напоминающего ртуть.
- Хм. Теперь всё действительно прояснилось, - с видом Пифагора, внезапно открывшего теорему имени себя, возвестил Дервиш. – На протяжении всего своего присутствия на планете я периодически фиксировал незначительные колебания массы планеты. Я не придавал этому значения, полагая, что таковы особенности местных условий… Но сейчас я этих флуктуаций не наблюдаю. Масса планеты постоянна. И значение массы несколько меньше, чем прежде.
- слингер – чужая технология. К тому же само по себе пристуствие на планете столь колоссального во всех смыслах объекта, буквально воткнутого в неё, неизбежно привело бы к катастрофическим последствиям, - размышлял Румянцев.
- Конечно же, он был хорошо защищён, раз я не сумел его обнаружить, - прервал его Дервиш. – И эта его защита с одной стороны не давала обнаружить слингер, а с другой – оберегала планету от последствий его присутствия. Вероятно, он имел нечто, вроде гравитационного генератора, стабилизировавшего планету. Но вот к чему я веду – я думаю, что Слингер – симметричный объект. Следователньо его нижняя часть, что была под землёй, могла покоиться в мантии планеты или даже достигать ядра… Это значит, что Слингер «прошивал» насквозь Заветный город…
- Который вы не смогли просканировать, - продолжил мысль Васильев. – И вы предполагаете, что слингер и подземный город как-то связаны. Не слишком ли много предположений?
- Это – вероятностный прогноз, - как будто обиделся Дервиш.
- Как вам угодно, - пожал плечами Пётр Андреевич.
- Я считаю – то, что ищут здесь ящеры…вернее те, кто ими руководят, находится на нижних уровнях Заветного города, куда иначе, как через Слингер попасть было невозможно. А с его уничтожением и подавно, хотя…
- Это ваше «хотя» заставляет меня думать, что у вас созрел какой-то план, - констатировал глава экспедиции, посмотрев в глаза голограмме. Впрочем, там не отражалось никаких эмоций. – Вероятно, он предполагает исследование нижних уровней города, до которых – смею заметить – ещё неизвестно. как добраться. Да и ящеры всё ещё маячат у нас над головами…
- Вы правы, - неожиданно спокойно согласился собеседник. Несмотря на все странности в поведении, Шао’ссоры вряд ли отступят от своего плана. Поэтому я всё-равно должен буду сделать то, для чего предназначен. А вас же попрошу – вы должны понять, что привело их сюда на самом деле… Я слышал обрывки ваших переговоров с крутовым, также у меня есть очень ограниченный доступ к ментальной сети противника. Те обрывочные сведения, которые известны мне о диспозиии, позволяют сделать вывод – тот, кто сейчас командует армадой, вовсе не принадлежит к расе ящеров. Он – инородец. И, с вероятностью более 90% - квантовый двойник того человека, которого вы называете Странником. До этой нашей беседы данная информация вызывала у меня много сомнений, но теперь она идеально вписывается в общую картину и многое объясняет… Как бы то ни было, вы должны отправиться в Заветный город и найти то, что привело сюда двойника и того, кто отдаёт ему приказы.
- Отдаёт приказы? – недоверчиво переспросил Румянцев.
- Больше я ничего сказать не могу, - отозвался ИИ. – Но кем бы ни был его тайный союзник, он очень опасен. Его вмешательсво в ментальную сеть я с большим трудом засёк всего один раз, недавно. И потом сразу же потерял, как будто его и не было… А это многое мне говорит.
- Но откуда вы всё это знаете? – удивился Васильев.
- Как я и сказал – я получил к ментальной сети ящеров. У меня имеются средства считывания информации из пси-поля, но с сеть я работал очень осторожно и наблюдал лишь за её общим состоянием, ведь если бы меня обнаружили… Вобщем, в ментальном плане ящеры гораздо сильнее меня.
- Я так понимаю, что теперь переубедить вас уже не выйдет, - подвёл итог Васильев, улыбнувшись. Было странно это осознавать, но этот Дервиш, искусственно созданное существо, наделённое разумом, несмотря на свою чуждость, воспринимался учёным как живой человек. Более того – как друг, которым он стал так быстро, что Пётр Андреевич даже и не заметил. Конечно, он знал, что будет дальше. Так же, как и Румянцев. Как и сам Дервиш. Но вслух этого, ествественно, никто не говорил.
- Хорошо, - кивнул Васильев. – Несмотря на то, что вы, Дервиш, не убедили меня, я сделаю то, о чём вы просите. Да и Румянцев уж точно никуда не денется, - хохотнул учёный.
- А куда мне деваться от начальства? – шутливо спросил Андрей. – Разве что только уволиться. Но этого я делать не собираюсь. Однако есть один вопрос – как же нам попасть на нижние уровни города?
- Наиболее вероятно – через вашу собственную базу, или что-то вроде того, - ответил управляющий. - Если я пра Вильно понял, она возведена неподалёку от места, где был Слингер. Возможно, где-то рядом вы обнаружите ход, ведущий к самому сердцу города. Но это так, предположение. С небольшой долей вероятности. А ещё – можете поспрашивать местных….
- Хорошо, что вы уточнили по поводу предположения, - сыронизировал Васильев. – Но ему не суждено стать явью – возможно проход и существовал – что я считаю маловероятным – но после самоуничтожения слингера этого уже не выяснить. Уж не знаю, как, но на месте слингера теперь спокойно растёт вполне себе дремучий лес. Не осталось никаких следов этого иномирного чуда. Но самое интересное выяснилось при спутниковом сканировании – это оказалось единственное место на планете, до которого Заветный город не добрался. Вернее он есть и там, но берёт в кольцо место, где стоял слингер. Вероятно, он огибал его по периметру.
- Интересно, - задумался Дервиш. – Что ж, может я и не прав в деталях. Но в любом случае истинные причины просиходящего, скорее всего, кроются именно в сердце подземного города. Если я не прав относительно прохода, то поисками прийдётся заняться вам, господа. И как можно скорее - через час я намереваюсь поднять крепость в космос и вступить в бой с армадой ящеров.
- Вы сказали – поднять в космос? – неуверенно и даже как-то ошарашено переспросил Румянцев. Несмотря на то, что он уже почти год работал в ином мире, он не переставал удивляться тем чудесам, что были здесь делом совершенно обыденным. Но то были волшебные чудеса, естественная часть Меридиана. Этот же город, затерянный в пустыне, был чудом научно-техническим, чужим для этого мира, пронизанного магией. И от этого он казался молодому учёному ещё более удивительным, чем все волшебные чудеса вместе взятые. Каждый раз, когда о городе становилось известно что-то новое, Румянцев испытывал гордость и уважение к тем, кто создал это техническое чудо, о котором земная наука и мечтать ещё не осмеливалась. Но последняя новость буквально повергла учёного в шок. Васильев, однако, даже если и удивился, то виду не подал.
- Да, - кивнула голограмма. – Этот город многогофункционален. Помимо прочего он также является и боевым дредноутом, предназначенным для сражений в космосе.
- О, сколько нам открытий чудных…, - процитировал Пётр Андреевич, лукаво глянув на подчинённого. – Ладно. Удивляться уже нет времени. Дервиш, перенесите нас к остальной группе. Я ничего не обещаю, но, если это будет возможно, мы проверим ваши предположения, - огладил он правый ус – за несколько дней осады мужчина ни разу не брился. Не до того было.
- Хорошо, - согласился ИИ.
- Выходит, я зря вас отговаривал? В итоге вы всё-равно отправляетесь в бой, - приуныл Андрей. Он не хотел оставлять Дервиша один на один с неизбежностью, но понимал, что помочь он будет не в силах. Как и Пётр Андреевич, Румянцев относился к этому искусственному интеллекту как к другу, волновался за его судьбу. И, вместе с тем, не желал и боялся это признавать, так как сам факт такой дружбы был весьма…странен. Однако, попытки рассматривать взаимодействия с управляющим города только через призму взаимной выгоды, рационализма, терпели крах одна за другой. Похоже,  Дервиш понял его внутреннее состояние:
- Не стоит обо мне безпокоиться, - голограмма улыбнулась. – Я не буду один в этой схватке.
- Думаете позвать…, - начал было Васильев, но ИИ его прервал:
- Вам пора, - и обоих людей моментально поглотил луч яркого белого света.
Дервиш вновь остался один в своих владениях. Как и многие сотни тысяч лет до этого…

В этот вечерний час небо было абсолютно чистым и спокойным. Уставшее солнце уже почти скрылось за горизонтом, на прощание подмигивая древней пустыне своим красно-оранжевым глазом. Лёгкий ветерок, пришедший в вечерних сумерках, натыкался то на одну дюну, то на другую, и уносил вслед за собой струйки невесомых песчинок, чей тихий шелест можно было услышать, если татаить дыхание. Горячий, высушенный воздух был наполнен странными и причудливыми запахами пустыни, но сильнее всего здесь ощущался один – то был неуловимый, и, вместе с тем, такой знакомый запах сухого, раскалённого на солнце песка…
Но посреди этого безкрайнего песчаного ада, в котором, казалось, нет ничего живого, было то, чего здесь быть не должно. Древний город, оставленный здесь великим народом на заре этого мира, созданный для защиты этого мира. Его башни и шпили гордо и стремительно рвались к небу, не желая покоряться демонам пустыни…
Город, укутанный пеленою тьмы, пришедшей вслед за солнцем, спал. Как и миллионы лет до этого. День за днём, год за годом, эпоха за эпохой. Так было всегда.
Но…
Внезапно ярки свет разорвал тьму над пустыней – это зажглись огни главной башни Города! И тьма сразу отступила. А потом одна за другой башни и здания древнего города засияли огнями – всё случилось так быстро и слаженно, что издали могло показаться, будто пелена тьмы, плотная и осязаемая, была сдёрнута с древней крепости чьей-то могучей рукой!
Тишина. Именно она властвовала над пустыней. Но и её власти не суждено было длиться вечно - в недрах Города зародился тихий, но усиливающийся с каждым мгновением гул. А через минуту уже дрожала земля. Дюны исходили песчаными оползнями, оседали, перемещались. А гул и сотрясение лишь усиливались…
И вот, резко и неожиданно последовал мощный толчок!

Всё успокоилось.

Мгновение тишины…

А затем, под чудовищный треск и грохот, земля вокруг города начала вздуваться, горбиться, образуя гигантский вал и поднимая в воздух песчаные тучи, скрывшие всё от взора. Но в этом пылевом облаке, подсвеченном изнутри огнями ожившего города, были хорошо различимы силуэты его башен. И. что самое удивительное – они медленно двигались вверх!
Внезапно яростный порыв ветра, шедший, казалось, из самого центра песчаного облака, разметал песок, и Город Предтеч, великолепный и монументальный, явилься пред тьмой ночи во всей своей красе!
Он парил над землёй!!!
Огромные двигатели в основании города, похожего на циклопических размеров снежинку, осветили пустыню ровным голубым светом, словно насмехаясь над тьмой. Огни города мигнули, и его стало окутывать белёсое полотно силового поля, через мгновение сомкнувегося над центральной башней. В последний раз мигнув огнями, словно прощаясь с пустыней, бывшей для него пристанищем на протяжении многих эпох, Город, защищённый силовым колпаком, резко набрал скорость, уносясь всё дальше и дальше от планеты, которую должен был защищать…

Не было никакой необходимости следить за исполнением приказа Императора – дисциплина и безпрекословное подчинение вышестоящим, а тем более Императору вплоть до самопожертвования, которые у каждого Шао’ссора были в крови, и без чего ни один из них не мыслил своей жизни, считая такое положение вещей единственно возможным, делали своё дело. Эти поведенческие установки с незначительными изменениями в зависимости от кастовой принадлежности прививались каждому Шао’ссору чуть ли не с момента вылупления, и являлись основой, на которую затем надстраивалась официальная мировоззренческая доктрина расы, насквозь пропитанная религией и верой в избранность и исключительную роль своего народа. Идеальное средство для уничтожения критического мышления и создания общества, готового не задумываясь исполнить любые, пусть даже самые чудовищные приказы. Этакое духовно-интеллектуальное рабство, самое омерзительное в котором было то, что раб не осознаёт своего истинного положения и считает, что иначе просто не может быть.
«И, всё-таки, как много общего между ними и землянами», - мысленно усмехнулся Советник. Сейчас он был в главном узле центральной нервной системы Флагмана - по сути это был мозг корабля - и следил за отлаженной до автоматизма работой Управляющих. Советник понимал, что они всё сделают в точности так, как им и приказано – отведут Флагман за орбиту споследней планеты системы – но он любил всё держать под контролем, поэтому и был здесь. Так спокойнее…
Сам же нервный узел представлял собой гигантское помещение размером с целое футбольное поле со стенами, полом и потолком из омерзительной как на вид, так и на ощупь биомассы. Но самым отвратительным было не это. Здесь в буквальном смысле располагался мозг корабля – исполинский – с пятиэтажное здание - студенистый, непрестанно колышащийся и вздрагивающий, испещрённый извилинами он вырастал прямо из пола!!!
Взглянув на него, Советник поморщился. Благо, что балахон полностью крывал его, а в ментальном плане он умел подменять свои истинные мысли фальшивыми. Однако изредка Советник-Игорь удивлялся, как обычный балахон позволял ему сохранять своё инкогнито, пребывая в самом сердце чужой расы. Впрочем, ни к чему такие мысли обычно не приводили, или приводили к очень сложным умозаключениям, связывающим сей факт с особенностями психологии ящеров. Советник продолжал осмотр мозгового центра. Тем более он был здесь впервые.
Из пола вокруг гигантского мозга вырастали кожистые сотни коконов на тонких гибких ножках-корнях. В каждом таком коконе мог спокойно поместиться человек. Но вместо людей в них находились ящеры. Управляющие. Высокие ящеры, хрупкие на вид, с непропорционально развитыми продолговатыми головами. Такими сделала их внутривидовая эволюция, обусловленная наличием жётской кастовой системы и чётким разделением обязанностей и сфер деятельности между кастами, которые оставались неизменным на протяжении тысячелетий.
Коконы полностью скрывали тела Управляющих, оставляя свободными лишь их головы, к которым от мозга корабля тянулись тонкие кожистые белёсые нити, буквально полетавшие их, и, казалось, враставшие в глазницы и заднюю часть черепной коробки ящеров. Потолок тоже был усеян сотнями коконов и к ним также тянулись от мозга тысячи нитей – нервных окончаний. Это было слишком чуждо всему человеческому.
Советник отвернулся, и зашагал прочь к выходу. Его присутствие было здесь нецелесообразно. Но внезапно он почувствовал, что общее ментальное состояние в зале изменилось – вместо спокойной сосредоточенности на работе вдруг возникла встревоженность, а гигантский мозг, на который Советник бросил короткий взгляд, стал колыхаться и вздрагивать более активно.
«Покажите!», - хлестнул он ментальным приказом Управляющих, и те безпрекословно подчинились – перед взором советника мгновенно развернулась космическая бездна, усеянная серебряными блётсками звёзд. Он огляделся по сторонам – вокруг, покуда хватало взглядя, с одинаковой скоростью и в одном направлении плыли десятки тысяч кораблей армады самых разных форм и размеров: были здесь и многокилометровые линкоры-«крокодилы», и гигантские крейсера, похожие на земных диплодоков, и перехватчики-«птеродактили», и транспортные «черепахи», и многие другие корабли, форму которых было трудно описать. Всё было в порядке. Но тут. повинуясь интуиции, Советник оглянулся назад, на ставший почти невидимым шар Меридиана… И замер, осознав, что сбылись его самые удшие опасения – на огромной скорости, закутанный в кокон мощнейшего силового поля, армаду догонял Город Предтеч!!!
На решение потребовалась секунда.
«Разворот! Защиту на максимум! Боевая готовность! Зарядить главный калибр!»…

Дервиш видел, что флот ящеров замедлил ход и начал перегруппировываться. Они готовились к отражению атаки.
- Ну что ж… Наверное, это судьба, – философски изрекла голограмма, пожав плечами. Странно, но ИИ почему-то не захотел расставаться своим визуальным образом. – Посмотрим, чему вы научились за эти тысячелетия…

Корабли ящеров открыли огонь прежде, чем успели принять боевое построение – тысячи слепящих лучей устремились к древней крепости, продолжавшей на всех парах нагонять армаду. Удар был молниеносен и сокрушителен – его бы хватило, чтобы обратить в пыль целую планету… Но этого было не достаточно! Под непрекращающимся градом лучевых ударов Город продолжал своё неумолимое движение – смертоносные сгустки энергии вонзались в его защитное поле и таяли, истончались, либо наоборот – ярко впыхивали, порождая чудовищные по силе взрывы, иные же просто проносились мимо. Атака армады не прекращалась ни на мгновение. Яростные вспышки рвали тьму космоса, и сливались в единое пятно ослепительного света так, что можно было подумать, будто в планетной системе вдруг родилось второе солнце!

Флагман армады продолжал разворот…

А город, наконец, ответил – с его поверхности к кораблям ящеров, свободно минуя силовое поле, устремились мириады маленьких жёлтых огоньков. Они, подобно рою, ловко уворачивалсиь от лучей, которыми на атаку крепости ответила армада, и с каждой минутой были всё ближе и ближе, подбираясь к флоту противника. Корабли ящеров начали манёвр уклонения, но было уже слишком поздно – пробив защиту ближайших кораблей, огни, разделившись на группы, словно рой саранчи, принялись крушить их, вспарывая насквозь и возвращаясь снова и снова, разрывая гигантские крейсеры и линкоры на части, раскалённые куски. Казалось, что из кораблей Шао’ссоро внезапно забили причудливые фонтаны хищных огненных искр – могучие боевые машины буквально разваливались на части, взрывались, от них отламывались гигантские куски, медленно уплывавшие в космос… А огоньки же, уничтожив один корабль, моментально перекидывались на другой и всё повторялось. За считанные минуты армада потеряла более тысячи кораблей но, несмотря на это, продолжала проверять щит Города на прочность. Всё так же безрезультатно…
И тут флагман ящеров, похожий на гигантского дракона, занял позицию, и нанёс удар! От его «пасти» к древнему Городу протянулась волна искажения, сметавшющая всё на своём пути – те корабли флота, что не успели отойти, моментально искажались, меняли свою форму самым причудливым образом, а затем распадались на мельчайшие частицы!
Через секунду искажение достигло Города и всей своей чудовищной мощью обрушилось на него. Щит подёрнулся сеточкой ярких молний, изо всех сил стараясь сдержать удар. Но, в конце-концов, не выдержал, и пал, рассеялся. К счастью, он полностью погасил смертельный выпад флагмана…только лишь для того, чтобы армада с удвоенной силой возобновила атаку – тысячи и тысячи лучей устремились к беззащитному Городу, моментально покрывшемуся оспинами мощнейших взрывов – его здания и башни рушились, разлетались на мелкие осколи или, начисто срезанные лучом, уплывали куда-то в сторону. Яркие огоньки, крушившие корабли ящеров, ринулись обратно к крепости, заслоняя её от лучей, и взрываясь, но долго так продолжаться не могло – флагман готовил второй залп…
Советник уже предвкушал победу – оказалось, что Город Предтеч не так уж и силён, как о нём говорили.
«Прекрасно. Ещё один удар, и мы с ним покончим», - бросил он в ментальную сеть, объединявшую армаду. Добъём его, и…», - закончить мыслефразу он не успел – в нескольких тысячах километров над флотом из внезапно возникшего сияющего гиперпространственного окна, как чёртик из коробочки, вынырнул…
- Этого не может быть! Ещё один город! - вслух воскликнул Советник, видя, как только что подоспевший на помощ своему собрату город-снежинка выпустил огромный рой жёлтых огоньков, хищно устремившихся к армаде. Более того – то там, то тут в космосе стали открываться всё новые и новые «окна», откуда выпрыгивало всё больше и больше Городов Предтеч. Их уже было почти тридцать!
- Этого не может быть, - ещё раз зло процедил Советник. Однако глаза его не обманывали. Да и общий ментальный фон заполнился страхом. Армада не могла противостоять ТАКОЙ силе. И он принял решение.
«Экстренное отступление всему флоту!» - скомандовал Советник, и закрыл глаза, сосредотачиваясь…

Всё шло согласно плану. Дервиш дал ящерам почувствовать близкую победу, чтобы они не заметили приближения других Городов, с управляющими которых ему далось связаться, пока не стало слишком поздно. Всё случилось именно так – другие города, выныривая из гиперпространства, моментально вступали в бой, нанося армаде чудовищный урон. Казалось, всё идёт как нельзя лучше, но затем вдруг случилось то, чего никто не ожидал – в космосе всего за несколько секунд разверзся исполински – размером с полпланеты – портал! Оставшиеся корабли армады тотчас устремились в него. Последнее, что успел заметить Дервиш до того, как портал закрылся, была планета на другой его стороне. Голубая планета с единственным спутником. И Дервиш знал её имя.

Это была Земля…

Вторжение на Землю - лишь небольшая часть грандиозного финального...финала. Ни о чём больше не скажу    Народ, читайте, не стесняйтесь. Для вас ведь пишу.

Итак, вот оно - моё триумфальное возвращение после двух месяцев отсутствия! Пусть играют фанфары! Оркестр! Ведь только что я закончил девятую главу! И это действительно эпохальное событие для этого фанфа, ведь мы выходим на финишную прямую - до коца осталось всего две остановки. Две главы, дамы и господа! И тогда все точки над всеми "i" будут расставлены! Но пока... представляю вашему вниманию девятую главу!

Глава 9. Novus ordo seclorum*

«Сначала разрушь, а затем создай! Таков основной закон алхимии…»
Майор Армстронг (Цельнометаллический алхимик)

«Горе – учитель мудрых»
Д.Г. Байрон
________________________
* - Новый мировой порядок.

Что же это было? Судьба? Забавное стечение обстоятельств? а, может, и то, и другое сразу? Может, это судьба решила так пошутить? Ещё вчера он был пленником на своём собственном корабле, отправленный в заключение по приказу самозванца, а теперь же стал заложником обстоятельств. И уже во второй раз это связано с расой людей…
Шро’так с интересом рассматривал то, что волею судьбы, а вернее – самих Шао’ссоров стало величайшим табу его народа. Установка перемещения между мирами. Казалось бы – всё просто и элегантно – огромное металлическое кольцо стояло на специальном постаменте посреди большого зала. Не было в нём ничего страшного, демоническго… Но простота была кажущейся, внешней – на самом деле она скрывала механизмы чрезвычайной сложности и была способна пробудить такие силы, о которых мало кто мог помыслить. Угловым зрением ящер отмечал присутствие в зале двух вооружённых людей.
Так надо. Он и сам поступил бы так же в подобном случае…
Но чего же он добился своим бегством?
Мысли плавно свернули в другое русло.
По крайней мере, одно обстоятельство радовало командующего в нынешней ситуации – здесь, среди чужого ему народа, он мог мысли свободно, не прячась, не таясь, не выстраивая хитроумные комбинации мыслеобразов, чтобы обмануть Ревнителей и окружающих. Это было похоже на то, как после долгого времени, проведённого в тесной тюремной кмере, ты, наконец, выходишь на свобоу, и первое, что видишь – безкрайнюю равнину…
«Но, возвращась к результатам», - Шро’так отвернулся от установки и зашагал к выходу из зала. Двое с оружием оживились и заметно напряглись. В их мыслесферах ящер видел недоверие, настороженность и решимость. Но страха не было. И это было правильно…
Он вышел в коридор, продолжая размышлять.
«Да. Ответы на некоторые вопросы были получены. Однако они лишь породили новые вопросы, которые теперь тоже настойчиво требовали ответов. Несмторя на то, что теперь ему стало известно, кто такой Первый Советник на самом деле, командующий не понимал, почему человек, представитель расы, не имевшей до прямого столкновения на Меридиане никакой информации о Шао’ссорах, попросту не знавшей об их существовании, внезапно объявился не просто среди них, но едва ли не на самой вершине власти… Как ему это удалось? Что ему нужно? вместе с тем, все его действия как Советника были направлены на благо и процветание народа Шао’ссоров… Вероятно, ему это как раз и было нужно. Вероятно также, что он использует ситуацию и своё положение для достижения своих целей. И это как-то связано со Второй Кампанией», - командующий замедлил шаг – из-за эвакуации на базе оказалось слишком много людей, а здешние коридоры и без того не были рассчитаны на посетителей таких габаритов, как Щро’так. «Именно слово Первого Советника стало решающим при принятии решения о начале Второй кампании. И это притом, что уже почти две тысячи лет Круг Советников, Синод во главе с Блюстителем духа и Коллегия Адмиралов не могли прийти к единому мнению по этому вопросу, а Император не считал нужным вмешиваться… И вот появляется новый Первый Советник и всё резко меняется. Что-то здесь не так. Да и сам факт того, что чужак легко смог проникнуть сразу в высшую касту власти, не вызвав никаких подозрений, наводит на размышления о предательстве… или о том, какой невероятной силой и возможностями может обладать этот странный человек, раз сумел укрыться даже от всевидящих глаз самого Императора. Как ему удалось обмануть Великого? Неужели он настолько могуществен, что сумел скрыть от него свою истинную суть?»
Внезапно мелькнувшая мысль породила в душе командующего бурю эмоциый: «А что, если он не сумел?!?! почему в этом случае Император мог бы оставить его в живых? Неужели только потому, что своими действиями Советник доказал свою лояльность Шао’ссорам и преданность Императору? Не-е-ет. если всё эта догадка верна, то не всё так просто. Есть что-то, что я упускаю из виду… А мог ли Император с самого начала знать, кто заменит прежнего Первого Советника? Но ведь тайна личности Советников священна и неприкосновеннда даже для Императора. Так было всегда… Нет. Император не стал бы нарушать этого закона, установленного его великими предками на заре времён. Выходит, либо Великий ни о чём не догадывается, либо он всё знает, но по какой-то причине ничего не предпринимает… Но сейчас я с этим ничего не могу поделать. Это, пожалуй, и не так важно. Важно другое – почему Советник был так заинтересован в той планете, Меридиане? А ведь она для него важна, иначе просто не имело смысла отдавать приказ о замене финальной точки Системы Изменения в самый последний момент. Что такого может быть в этой планете, чтобы могло настолько заинтересовать самозванца, что он даже не побоялся ради этого внедриться в стан врага? Что могло заинтересовать человека, многократно превосходящего (а насколько я понял из пояснения того, кто называет себя Странникм – так оно и есть) всех остальных представителей своего вида? Знание? Или нечто иное? Хотя…», - тень догадки мелькнула в мозгу Шро’така и он уцепился за её край всей своей волей и сознанием. «Сама планета могла стать объектом его интереса! Её характеристики были очень необычны даже для узловой точки, особенно в энергетическом спектре… Странно, почему я раньше этого не заметил… Хотя исследования этого мира были поверхностными, но всё же. Над этим стоит поду…, - но внезапно командующий ощутил нечто невероятно знакомое, то, из-за чего на протяжении всей своей жизни он был вынужден прятать свои истинные мысли за завесой лжи. Он почувствовал, как вокруг него, словно порождаемые тысячами неупокоённых душ, послышались голоса – тихий шёпот на грани слышимости – голоса, шептавшие что-то друг другу на непонятном языке. И их было так много! Больше, чем звёзд на небе и они, подчиняясь какому-то неведомому закону, с определённой периодичностью сливались в громкое шипение, белый шум, накатывавший волной, а затем вновь распадались на безсчётные множества одиноко звучащих голосов. И у всей этой странной и таинственной какофонии была структура, гармония, каждый голос, каждый шёпот имел здесь своё, строго заданное место…
- Нет! Не может быть! – вырвалось у командующего. – Это невозможно!
Шёпот, появившийся столь внезапно и так знакомый Шро’таку с каждой минутой становился всё более структурированным. И он принимал форму. Форму ментальной сети Шао’ссоров!
«Учёный!» - моментально бросил ментальный зов Шро’так, надеясь, что его услышит тот человек, с труднопроизносимым именем «Звягинцев». Но ничего не вышло: «Проклятые защитные машины!» - досадливо воскликнул ящер, стремительно направляясь к лестнице…

…Это было безкрайнее поле, простиравшееся от горизонта до горизонта. Высоко в небе сияло жёлтое солнце, щедро одаривая мир под собой теплом и светом. Чистейшее синее небо без единого облачка, а под ним – золотое, волнующееся на ветру море пшеницы, которому не видно ни конца, ни края. Лёгкий тёплый ветерок приносил откуда-то издалека причудливую и такую приятную смесь запахов сухой травы, дыма от далёкого костра, разведённого путником. Откуда-то пахнуло лесной свежестью и хвоей – наверное, где-то неподалёку был лес.
Элион сделала глубокий вдох и вновь принялась с жадностью всматриваться в пейзаж. Поле, поначалу показавшееся девушке похожим на море из-за волновавшейся на ветру пшеницы, пересекала узкая лента пыльной дороги, никогда не знавшей асфальта. Где-то вдалеке послышался гудок отправляющегося поезда…
Это место… Элион никогда не видела ничего подобного. Здесь было так хорошо, красиво… Спокойно. Удивительно, но здесь девушка ощущала необычайное духовное спокойствие, словно все былые горести, заботы и печали, невзгоды, обрушившиеся на неё вместе с обретением волшебной силы, остались далеко позади и давно позабыты, как будто всё это и не с ней происходило. Во всём теле она чувствовала необычайную лёгкость, а душа девушки лучилась тихим счастьем. Хотелось воспарить вслед за стайкой небольших птичек, резво игравших друг с другом в небе…
Элион закричала!
Просто так. Захотелось.  Эмоции переполняли её и нужно было дать им выход.
- Как же здесь хорошо! – прошептала девушка, упав в пшеницу и зарывшись лицом в колосья, жадно вдыхая их аромат, перевернулась и легла на спину, зажмурив глаза – солнце оказалось прямо над ней. Так она и лежала с закрытыми глазами, слушая звуки природы, лишь изредка нарушаемые далёкими гудками поездов и стуком их колёс. Вдыхала ароматы поля. Каждой клеточкой организма впитывала она этот покой и умиротворение, что царили здесь. Она растворилась в нём с блаженной улыбкой на лице… и поначалу даже не заметила, что свет солнца вдруг стал не таким ярким. Но когда он внезапно изменил свой цвет с жёлтого на красный, она открыла глаза…и закричала вновь. Но это был уже не крик радости, как прежде, но рвавшийся наружу ужас – вместо солнца на небе висел гигантский скалящийся череп, в глазницах которого бужевало адское пламя. Небо стало пепельно-серым с багорвым отливом, а пшеница…это была уже не пшеница – абсолютно чёрные сухие и ломкие на вид стебли, с чем-то вроде фасеточных глаз насекомого там, где у пшеницы должны быть колосья. Элион моментально вскочила на ноги, отряхивая платье, но замерла, увидев, во что превратилось её спокойное поле – мертвая, выжжерная земля, вся в глубоких трещинах, из которых сочился сизый дым. Сама же земля была как будто ржавой – её рыжий, а местами кроваво-красный цвет вызывал отвратительное ощущение непередаваемой чужеродности этого мира. И вокруг не было больше ничего, кроме этой адской пустыни, в которой то там, то здесь из земли торчали скрюченные, словно вывернутые наизнанку какой-то извращённой силой, чёрные, будто опалённые пламенем, гротескно-сюрреалистические подобия деревьев, каждое из которых вместо дупла имело огромную пасть в обрамлении острейших зубов. И вокруг каждого такого «дерева» покоилось безсчётное множество костей… А где-то за горизонтом что-то пылало. Зарево было просто невероятно огромным.
Но хуже всего было не это. Крики! Душераздирающие вопли людей, которые испытывали немыслимые страдания! Казалось, эти крики заполняли весь этот ужасный мир.
- НЕТ!!! НЕ НАДО!!! НЕ-Е-Е-ЕТ!!!!!
- ПОЩАДИТЕ-Е-Е-Е!!!!!
- СПАСИТЕ МЕНЯ-Я-Я-Я!!!!!!!
- О ГОСПОДИ, НЕТ! ТОЛЬКО НЕ ЭТО!!!!
- УБЕЙТЕ МЕНЯ!!!!!!!!!!!
Вопили эти голоса очень громко и казалось – совсем близко, пропитывая каждый дюйм, каждый атом этого мира неописуемой болью, отчаянием, страданием, безысходностью, вызывая в душе чувство непередавемого, первопытного, сверхъестественного ужаса, затмевающего сознание… Элион показалось, что она задыхается, и стала хватать ртом воздух. А колосья чёрной «пшеницы» вокруг неё начали раскрываться – на самом деле это были не колосья, а маленькие кровожадные пасти, тянувшиеся к живому человеку…
Девушка рывком вырвалась из окружения странных растений… но тут же скрюченные чёрные деревья пришли в движение, заскрипели, выдергивая из земли узловатые корни, и направились к ней! А череп, висевший над адской пустыней, и с неподдельным интересом и наслажением наблюдавший за происходящим, разразился дьявольским хохотом, от которого задрожала земля, и Элион, пытавшаяся убежать от чудовищных деревьев, настигавших её, споткнулась и упала.
- НЕКУДА БЕЖАТЬ И НЕГДЕ СКРЫТЬСЯ! – ликуюше возвестил череп грохочущим голосом, а огонь в его глазницах полыхнул особенно ярко. – СКОРО ВСЁ ИЗМЕНИТЬСЯ! – пророкотал он, когда первое дерево, щелкая зубами, которым позавидовал бы тираннозавр, и издавая омерзительные утробные звуки, исторгло из пасти десяток щупалец, мигом метнувшихся к несчастной Элион и схвативших её…
Не в силах ничего предпринять и позабыв от ужаса, полностью затопившего сознание, о своей магии, Элион могла лищь кричать, когда тьма поглотила её…

- Проснитесь, ваше величество! – услышала девушка чей-то далёкий голос и начала нехотя выплывать из тьмы полузабытья. Чувства возвращались не сразу, медленно и неуверенно, глаза не желали открываться и Элион стоило больших усилий открыть их и посмотреть на того, кто её разбудил – это был Магнус. Его глаза смотрели на девушку из-под кустистых седых бровей, и вних королева Меридиана увидела доброту, желание помочь и понимание. Девушка с трудом поднялась – всё это время она лежала на спине, на чём-то мягком – отметив про себя, как от усталости заныли мышцы. Накатило головокружение – Элион пошатнулась, и архимаг поддержал её под руку. Сейчас они были в небольшой комнате – одной из сотен тысяч подобных в Заветном городе. Комната была абсолютно пуста и, скорее всего, задумывалась изначально как склад или кладовка. На полу у стены, настеленные в несколько слоёв, лежали потрёпанные шерстяные одеяла.
- Сколько я проспала? – севшим голосом спросила девушка, протирая глаза – они зудели так, будто в них была тонна песка. Виденное во сне уже выветрилось из памяти, как исчезает оттуда всё, о чём не желаешь вспоминать. Оно и к лучшему – Элион и так была переутомлена, и едва держалась на ногах от усталости – с самого начала вторжения она не сомыкала глаз, а если и спала, то только урывками. Помогая магам Гильдии и своему народу она всегда была там, где оказывалась нужна её помощь. Работы было много, а сейчас, когда людей стали переправлять в иные миры – особенно, ведь требовалось постоянно поддерживать большое количество порталов открытыми, а это отнимало слишком много сил. И даже несмотря на то, что порталы держали все маги, уцелевшие в меридианской бойне, эвакуация всё-равно проходила медленно. Но это и понятно – мыслимое ли дело – организовать исход более чем ста миллионов человек в иное измерение? Большую часть беженцев отправляли в Арханту, Базилиад и на Замбаллу. Однако около ста тысяч человек должна была принять Земля. Когда несколько дней назад Магнус заявил об этом, все были очень удивлены. Но сказал, что всё улажено и на все последующие вопросы престарелый волшебник лишь качал головой да пожимал плечами, повторяя одно и то же: «Так надо». Почему так надо, и кому именно оно надо, она не уточнял. А поскольку авторитет ректора Академии был монументален и незыблем, его предложение было внесено в план эвакуации.
- Два часа, - ответил архимаг. – Слишком мало, чтобы отдохнуть.
- Слишком много в нашей ситуации, - слабо улабнувшись, возразила королева. Сейчас Элион просто не могла позволить себе отдых. Ведь она прекрасно понимала, что была далеко не самой лучшей правительницей Меридиана. Этот титул, которого она не желала, доставшийся ей только потому, что она родилась в королевской семье, обязанности, которые он несёт с собой – всё это в одночасье свалилось на маленькую тринадцатилетнюю девочку, которая была совершенно к этому не готова. Не готова к тому, что сказки о принцессах всегда остаются лишь сказками… Еще тогда, несколько лет назад, она поняла, что недостаточно просто иметь добрые намерения и быть порядочным человеком чтобы править страной. Поняля, когда решения, принятые ею, и как она надеялась – долженствовавшие принести в Меридиан долгожданные мир и процветание, в конечном итоге обернулись вовсе не тем, на что рассчитывал наивный ребёнок. И тогда народная любовь к королеве, которую не так давно этот же самый народ и возвёл на престол, начала охладевать и таять. Ведь никто не получил того, на что рассчитывал. Но разве могло быть иначе? Осознание собственной некомпетентности стало для Элион болезненным уроком. И ещё более болезненным стало понимание того, что её брат, свергнутый тиран Фобос, правил страной куда мудрее неё. Поэтому и был создан совет министров – он должен был принять на себя правление страной на время обучения королевы, советуясь с ней лишь по наиболее важным вопросам. Однако на всём этом, на чаяниях и надеждах миллионов меридианцев, на будущем самого Меридиана был в одночасье поставлен жирный крест, когда пришли ящеры. И сейчас, когда готово было рухнуть всё, Элион могла делать то, что умела лучше всего – быть хорошим человеком, да к тому же наделённым великими магическими способностями. Здесь, в пропахшем плесенью и сыростью Заветном Городе, среди тысяч и тысяч несчастных, вынужденных покинуть свои дома и оплакивающих тех, кому не удалось спастись, Элион впервые за очень долгое время вновь почувствовала себя по-настоящему нужной своему народу. И она стремилась сделать всё от неё зависящее, всё возможное, чтобы помочь всем этим людям. Доказать им, что может быть настоящей королевой Меридиана. И не важно, какой ценой. Пусть даже ценой своей жизни.
- Элион, - девушка посмотрела на старого волшебника, и ей сразу стало спокойнее на душе. Казалось, что архимаг буквально лучился добротой. И ещё – взглянув старику в глаза Элион понала – он знает, что она чувствует. – Полчаса назад в город прибыла группа землян, которые не успели эвакуироваться вместе со своей базой, - похоже, маг хотел сказать что-то другое, но передумал.
- Вы отправили их на Землю с беженцами?
- Да. И ещё – они сказали, что древний город полностью пробудился. Он уже должен был атаковать корабли ящеров над Мередианом.
- Это уже не имеет смысла, - тяжело вздохнула девушка. – Меридиан мёртв и уже никогда не будет обитаем. Ничто этого не изменит, - Магнус чувствовал, с какой печалью и горечью Элион произносит эти слова. То была скорбь, смешанная с отчаянием. Мир, в котором девушка появилась на сет, лежит в руинах, обращённый в пыль. Миллионы его жителей погибли, несмотря на все старания Гильдии и всех магов Меридиана – они сделали всё, что было в их силах, но спасти всех было попросту физически невозможно. Лишь трети населения Меридиана удалось укрыться в Заветном Городе, который вопреки опасениям архимага выдержал бомбардировку. Слишком много жизней было утрачено. Жизней, за каждую из которых отвечала Элион. Сколько ещё горя должна пережить эта девочка, чтобы злая судьба, наконец, насытилась её страданиями? Неужели того, что с ней сделали Фобос и Седрик, было недостаточно? Маг удивлялся тому, как Элион удалось сохранить себя в таких условиях. Но он прекрасно понимал, что если судьба и дальше будет испытывать последнюю королеву Меридиана на прочность столь жестокими способами, то девочка не выдержит. О том, что с ней будет в таком случае, волшебник старался не думать… И готов был приложить все усилия, чтобы помочь Элион, хотя и не вполне представлял как это сделать. – Ваш народ жив и нуждается в вас, - сказал он, сожалея, что лишний раз напоминает Элион об ответственности королевы.
- Только поэтому я и держусь, - пробормотала она так, чтобы магнус, уже не поддерживавший её под руку, ничего не расслышал.
- Если ты не была готова к потерям и жертвам, зачем было занимать трон? – по коридору, навстречу к ним, степенно шествовал бывший князь Меридиана.
- Фобос! – маг укоризненно посмотрел на князя, но тот, похоже, вовсе этого не заметил. Либо не обратил внимания.
- Такова жизнь в этом мире, да и в других тоже, - пожал плечами князь. – Тот, кто наделён властью, должен неизбежно чем-то жертвовать и что-то терять, - патетически изрёк Фобос, снисходительно глядя на сестру. И Элион, заметив этот взгляд, удивилась, что он не таил в себе ни высокомерия, ни неприязни… Ничего, что можно было бы ожидать от князя, зная его прошлое. Это было…необычно. – Как бы несправедливо это ни было, но это так.
- Может, ты и прав, - согласилась девушка, всё пытаясь понять, что могло изменить её брата, да и изменился ли он вообще? Как оказалось – она никогда не знала его по-настоящему. а сейчас, став членом Гильдии, Фобос будто избегал встреч с сестрой, несмотря на то, что она его помиловала по прошению Магнуса. – Но всё-равно…
- Больно? – неожиданно дружелюбно спросил князь. Но можно ли верить его дружелюбию? – Ты была не готова стать правителем Меридиана, от этого и все твои ошибки… Но к тому, что происходит сейчас…к этому просто невозможно быть готовым.
- И всё же, время твоего правления было самой тёмной страницей в истории этого мира, - ответила Элион и сама удивилась, зачем это сказала, ведь князь не проявлял враждебности. Вроде бы.
- Хочешь сказать, что такому тирану как я жизни людей должны быть безразличны? Что гибель двухсот миллионов подданных меня не безпокоит? Заблуждаешься, - холодно ответил Фобос. – Я вовсе не так безсердечен, как кажется тебе и многим другим. Меня совершенно не радует, что мой народ гибнет в этой безсмысленной бойне. И будь у меня достаточно сил, я бы прямо сейчас положил этому конец. Не важно, какой ценой.  Но, к сожалению, единственное, что я могу делать – наблюдать, как пришельцы рушат мой мир и обращаться за помощью к Земле! – тон князя был настолько холоден, что будь каждое его слово наделено магической силой, весь Заветный город уже давно бы заледенел. Фобос был в ярости от собственного безсилия. – Какя ирония! Обращаться за помощью к тем, кого ещё несколько лет назад намеревался завоевать!
Элион смотрела на Фобоса так, будто только сейчас узнала о том, что он – её брат. Услышать от Фобоса то, что он только что сказал, она никак не ожидала и была полностью сбита с толку. Зато Магнус, похоже, ничуть не удивился:
- Вы правы, князь. К сожалению, пока мы можем только это.
- Пока? – переспросил Фобос. Но архимаг лишь пожал плечами.
- Просто я думаю, что в этой жестокой игре мы ещё не сказали своего последнего слова, - помедлив, пробубнил в бороду Магнус.
- Это Странник вас в этом убедил? – саркастично осведомился князь. – а мне вот кажеться, он сам не знает, что делает…или просто изображает видимость этого.
- Всё же он наш союзник и шанс на спасение Меридиана.
- Скорее уж на его полное уничтожение – здесь и спасать уже почти нечего, - горько усмехнулся князь, разворачиваясь и собираясь уходить. – Какждый раз как он появлялся, за ним следовало большее зло…, - с этимим словами Фобос растворился во тьме коридора – факелы там уже давно погасли, но князю, видимо, это не мешало. – Кстати – нам уже пора, - возвестил он прежде, чем эхо перестало доносить из коридоразвук его шагов.
- Возможно, он прав, - прошептала Элион.
- Насчёт Странника? уточнил Магнус, посмотрев на королеву.
- Ведь всё началось с его появления… и земляне с невероятными технологиями, и Слингер и…гибель Совета Кандрокара. Так или иначе, он причастен ко всему этому.
- Возможно, он и запустил цепь событий, появившись здесь, - помолчав, сказал архимаг. – Скорее даже так – он погнался за мечтой. Можно ли его винить в этом, ведь злого умысла у него не было? Впрочем, как и ответственности… Но кто бы из нас не пошёл вслед за своей мечтой, имея такую возможность?
- Но нельзя же слепо следовать за своими мечтами, не считаясь ни с чем, - повела плечом Элион. – Ведь он и к вторжению причастен в конечном итоге… Если то, что сказала Галенор – правда.
- Как это ни горько, но здесь я вынужден с вами согласиться, - кивнул Магнус. Суждения юной королевы его удивили и в какой-то степени – задели. Ведь он считал Странника своим другом. Однако отрицать правоту девушки значило лгать самому себе. Если бы Странник не отправился на поиски своих двойников в иные миры, то не известно, произошло бы вторжение ящеров и геноцид, последовавший за ним. И, всё же, он не хотел плохо думать о Страннике. А ещё маг понял – человек, оказавшийся способным выдвинуть такие суждения о собственном союзнике может стать в будущем достойным правителем.
- Что ж, - сказала Элион. – Пожалуй, мой брат был прав ещё в одном – нам пора отправлять беженцев на Землю, - девушка поёжилась. – От одной мысли что мне неизбежно прийдётся встретиться с репортёрами меня знобит…
- Репортёрами? – переспросил магнус, раньше никогда не слышавший этого слова, и потому терявшийся в догадках.
- Ладно! Прорвёмся! – решительно произнесла Элион и зашагала вслед за вслед за Фобосом. А Магнус лишь пожал плечами и исчез, поглощённый вспышкой зелёного света…

Холодная тьма космоса всё ещё хранила следы недавней битвы – огромная область пространства за пределами системы Меридиана была заполнена тем, что осталось от более чем тридцати тысяч боевых кораблей Великой Второй Армады Шао’ссоров: гигантские куски обшивки, корабли, расколовшиеся на части, медленно удаляющиеся друг от друга, огромные безжизненные крейсеры, изрешечённые пробоинами как дуршлаг, сквозь которые были хоршо видны внутренности этих некогда грозных военных машин, принесших гибель и разрушение многим мирам, безсчётное множество бледно мерцающих в свете далёкого солнца обломков… и десятки тысяч тел ящеров, унесённые в чёрную бездну из-за разгерметизации или при гибели кораблей, когда те раскалывались на куски…
И посреди этого металлического искрящегося холодного хаоса, накрытые белёсыми куполами защитных экранов, неподвижно висели тридцать три огромных Города-снежинки. Наследие Предтеч, пережившее своих создателей, но всё ещё верное их заветам. Какждый город, как и Дервиш с Меридиана, управлялся искусственным интеллектом – виртуальной копией личности одного из Создателей.
И сейчас они общались. И, хоть для общения обычно им требовалось гораздо меньше времени, чем людям – в силу конструктивных особенностей, но сейчас почему-то они решили использовать обычную радиосвязь.
«Вот уж не ожидал, что мы когда-нибудь встретимся…», - послал Дервиш сигнал остальным управляющим. «К сожалению, так сложились обстоятельства».
«То есть «к сожалению»? Ты не рад нас видеть?» - радиоволны донесли в ответ ехидный женский голос. «А мы-то спешили к тебе на выручку по первому зову… Наверное надо было дать ящерам немного больше времени, чтобы потом твоя благодарность звучала более искренно…»
«А-а-а-а, узнаю тебя. Вот уж кого точно не ждал здесь увидеть», - протянул Дервиш. «А я уж думал, после всего, что было между нами, ты ни за что не откликнешься на мой зов».
«Имеешь в виду – до того, как каждый из нас, поддавшись твоим уговорам, согласился на копирование личности, превратившись в огромные куски безжизненной материи?» - горько усмехнулся женский голос.
«Посмотри на это иначе – наши оригиналы, как и наша с позволения сказать раса, уже давно исчезли, а мы продолжаем жить», - вмешался в разговор третий – рассудительный мужской голос.
«Жизнь? Не смеши меня! Неужели ты и врпавду так думаешь?» - огрызнулась женщина. «В нас не больше жизни, чем в металле, из которого построены башни наших городов. И все вы это прекрасно понимаете, даже если и скрываетесь за таким самообманом!», - резко закончила она, дав понять, что разговор на эту тему считает закрытым.
«Живы мы, или нет –  не так уж вижно», - сказал Дервиш таким тоном, будто извиняясь, пожимал плечами. «Важно то, из-за чего каждый из нас согласился на копирование личности».
«Ящеры!», - хором произнесли несколько голосов.
«Совершенно верно», - подтвердил Дервиш.
«Кстати о ящерах – мы очень рискуем, покидая миры, которые должны охранять. Шао’ссоры могут наведаться туда, пока все мы здесь. И в таком случае наша победа не будет значить ничего», - сказал всё тот же рассудительный голос.
«Именно об этом я и хотел поговорить – они не прийдут», - ответил Дервиш совершенно спокойно.
«То есть? Ты значешь что-то, чего не знаем мы?»
«Возможно… по какой-то, не известно мне достоверно причине, ящеры очень заинтересованы второй планеты именно в данной планетарной системе».
«С чего бы это вдруг? Существует множество планет, пригодных для завершения их системы», - подал голос новый участник дискуссии.
«Пока у меня есть только предположения, основанные на сведениях, требующих тщательной проверки».
«Так поделись с нами хоть этими предположениями. Зря мы, что ли, сюда летели?» - вновь заговорила женщина.
«Хорошо, Нитара», - нехотя согласился Дервиш – ему претило излагать собратьям непроверенные и неподтверждённые данные, пусть даже и вероятность их соответствия истине превышала 80%. «Эта планета, та, за которую я отвечаю, оказалась довольно необычным местом… К моему стыду я слишком долго не замечал некоторых фактов, либо считал их несущественными, но сложив всё воедино… Однако обо всём по порядку. Главная особенность планеты – многоуровневый подземный город, простирающийся под всей поверхностью Меридиана…»
«Разве такое возможно?» - удивился владелец рассудительного голоса. «Даже нашему народу на пике могущества было бы крайне сложно создать нечто подобное!»
Проигнорировав эту тираду, Дервиш продолжил: «Город этот по моим самым приблизительным расчетам был построен задолго до того, как наш народ посетил эту часть галактики. Кроме того, он почти не поддаётся сканированию, а более точно определить его возраст оказалось невозможно. Также, согласно данным, которые я получил от…неожиданных союзников, на планете до самого недавнего времени располагался так называемый слингер – гигантский сложный артефакт техногенной природы, чуждый этой вселенной. Единственное, известное мне назначение этого устройства – уничтожение реальностей», - Дервиш нарочно сделал паузу, чтобы проследить за реакцией остальных управляющих. Реакцией было удивлённое молчание.
«Ты это серьёзно?» - без всякого скепсиса спросила Нитара.
«Мои союзники говорили об этом абсолютно серьёзно».
«Если это правда, и такое устройство действительно существовало, то как мы могли его не заметить?» - изумился владелец рассудительного голоса.
«Похоже, эта технология значительно превосходила всё, чем мы когда-либо располагали… Как бы то ни было, но артефакт был уничтожен».
«Хватит ходить вокруг да около!» - нетерпеливо проворчал кто-то.
«Хорошо. Предположение первое – планета Меридиан имеет какую-то неизвестную связь с иными вселенными. Предположение второе – то, что интересует Шао’ссоров на этой планете также не принадлежит нашей реальности. Предположение третье – предмет интереса ящеров находится там, где раньше был слингер, пронзавший планету едвали не до самого ядра. Предположение четвёртое (вероятно лишь на 25%) – подземный город имеет множество уровней, уходящих вглубь Меридиана, нижние уровни прилегают непосредственно к ядру. И, наконец, предположение пятое – то, что нужно ящерам, находится на самом нижнем уровне города у самого ядра планеты».
«Предположения…», - скептически молвил «рассудительный», явно не доверяя логическим выводам Дервиша. «Но ничего точно ты сказать не можешь».
«Это так», - согласился Дервиш. «Но мне уже удалось организовать…исследовательскую экспедицию для проверки моих выводов».
«Неужели?»
«Её осуществят те союзники, о которых я говорил»
«То есть на самом деле ещё ничего не сделано? Это так на тебя похоже…», - шутливо прокомментировала Нитара. «А почему ты так уверен, что твои таинственные союзники проведут эту экспедицию, поверив тебе не слово?»
«Потому, что я хорошо их изучил», - казалось, что Дервиш только что улыбнулся. «Их народ слишком любопытен, чтобы оставить всё как есть. Они организуют экспедицию…если только…», - но его прервали:
«А знаете – меня интересует другое – что нам делать сейчас?» - спросил кто-то, не принимавший участия в беседе.
«Сейчас нам следует сделать две вещи – во-первых, восстановить экосистему Меридиана, которая была послностью уничтожена недавней бомбардировкой. Все данные по планете я вам перешлю. С этим делом могут справиться пятеро из нас. А, во-вотрых, всем остальным нужно будет охранять планету, не подпуская к ней ящеров, если те появтяся».
«Почему было бы не отправить кого-нибудь в погоню за их армадой?» - спросил ещё один из слушателей.
«А это как раз я собирался сказать, пока меня не перебили», - укоризненным тоном проворчал Дервиш. «Ящеры сбежали в иное измерение, а нам туда путь заказан. И сбежали они не просто куда-то, а в родную систему моих союзников. И это проблема. Но это уже их проблема. Думаю, они её решат».
«Твои союзники - пришельцы из иной реальности?» - удивилась Нитара. «тогда они действительно смогут о себе позаботиться».
«Я на это надеюсь», - согласился Дервиш…
Воцарилось молчание. Каждый обдумывал полученную информацию. Однако, тишина длилась не долго:
«Всё, что ты рассказал, в корне менят расстановку сил, которую мы так долго старались сохранить», - зазвучал рассудительный голос. «Однако я не могу не заметить – ты кое-чего недоговариваешь».
«Лишь оттого, что и сам не всё знаю».
«Возможно», - согласился рассудительный. «Но ответь на вопрос – имеет ли смысл оборонять эту твою планету, основываясь на предположениях, пусть и  с высокой степенью вероятности их соответствия действительности? Да и что по-сути мы сможем сделать, когда узнаем причину, приведшую Шао’ссоров именно сюда, если вскоре в системе обязательно появится Левиафан вместе со всей их Армадой?»
«Правильный вопрос, Дарак. Каверзный. В вашем стиле. Но наша задача всё-равно неизменна – не допустить ящеров к планете. Любой ценой…»
«И что мы от этого выиграем?» - раздался преисполенный сомнения голос одного из слушателей. «Левиафан – это сила, способная противостоять всем нам вместе взятым. И я лично не уверен, что в таком сражении победа будет за нами.
«Проблема не в Левиафане и не в ящерах как таковых, а в тех, кто привёл их сюда. В тех, кто почему-то заинтересован в преобразовании именно Меридиана», - внезапно радиоволны донесли до всех управляющих новый, никому не знакомый голос. Тотчас активно заработали системы слежения всех городов, а смертоносные орудия начали хищно высматривать незваного гостя в металлическом хаосе, оставшемся от разгромленного флота ящеров. И странный гость не заставил себя ждать – прямо в центре круга, образованного древними городами, искажаясь и зыбясь, точно призрак, протаял небольшой корабль. Его хищные, плавные и вместе с тем довольно резкие формы, причудливо изогнутые крылья, но самое главное – оружейные системы ясно давали понять, что это военный корабль. Но он точно не принадлежал Шао’ссорам.
«Кажется, я догадываюсь, кто вы такой, незваный гость», - сказал Дервиш, когда его сенсоры показали, что оружие неизвестного корабля неактивно.
«О, неужели моя слава уже бежит впереди меня?» - иронично осведомился гость. «Скажу честно – я к этому не стремился. Зато хоть представляться не надо».
«Вы – человек, которого называют Странником», - констатировал Дервиш.
«Верно».
«Тогда понятно, почему никто из нас не смог вас обнаружить».
«Я могу быть очень…незаметным», - отозвался Игорь (а это и вправду был он).
«Что это значит, Дервиш?» - сурово спросил Дарак.
«Странник… Звучит интригующе», - будто пробуя слово на вкус, проговорила Нитара. Такой поворот событий явно был ей по душе.
«Друзья, я объясню вам всё позже», - заверил всех Дервиш. «Но Странник это определённо тот, кого стоит выслушать».
«Хорошо», - согласился за всех Дарак, с которым никто не стал спорить. Вероятно, до копирования личности он занимал какой-то высокий пост и никто не решился идти против его авторитета.
«Вы говорили о «тех, кто привёл» Шао’ссоров в эту систему», - напомнил Дервиш. «Но по моим сведениям их флот возглавляет Первый Советник Императора».
«Перехватывали переговоры землян и ящеров?» - хитро переспросил Странник.
«Да».
«Но там, конечно же, не говорилось, что Первый Советник Императора, о котором вы упоминали, на самом деле является моим квантовым двойником из иной реальности…»
«Я… не знал. Хотя и догадывался о том, что он не ящер…», - Дервиш был явно озадачен такой новостью.
«Так же как и я не представлял до недавнего времени, почему ящеры пришли именно на Меридиан, пока не решил проследить за вами и послушать ваши переговоры», - казалось, что Игорь говорил совершенно серьёзно, но Дервиш сомневался в том, что человек, подобный Страннику, мог чего-то не знать о Шао’ссорах уж если те перешли ему дорогу. «И я думаю, Дервиш, вы правы во всех своих догадках».
«Вот как? Очень интересно…», - прокомментировал Дарак. «Похоже, что ящеры стали инструментом в руках… а в чьих, собственно, руках, Странник? Вы пока назвали лишь одно из их предводителей, но я уверен, что вы знаете куда больше, чем говорите».
«Вы правы. Мой двойник… Советник… Он на виду и скорее всего выполняет всю грязную работу, попутно отвлекая на себя внимание. по своей же натуре он никогда не отличался терпением, необходимым для детального продумывания своих действий, и желанием их продумывать. Хотя всё могло и измениться… Но одно я могу сказать точно – не он является инициатором «процесса», его мозговым центром. За ним стоит какая-то, не известная мне, но могущественная сила».
«Император Шао’ссоров?» - предположил один из управляющих.
«Сомневаюсь. Он скорее всего даже не подозревает, кем на самом деле является его Первый Советник. А даже если он и в курсе, то вряд-ли что-то будет делать, пока Советник действует в интересах Шао’ссоров. Хотя не думаю, что он вообще мог-бы что-то сделать с моим двойником…»
«С трудом в это верится», - скептически отозвался Дервиш. «Ящеры очень нетерпимы к инородцам и «неверным». А впрочем, не важно. Кажется я понимаю, к чему вы клоните, Странник».
«Просветите меня – и к чему же?» - ироничто осведомился тот.
«Зная вас по рассказам землян, рискну предположить, что сила, стоящая за вторжением ящеров и вашим двойником крайне опасна. Вы хотите узнать, что она из себя представляет. А затем уничтожить. То, что с вашими немалыми возможностями вы до сих пор этого не сделали, означает лишь одно – вы не смогли этого сделать. Ваш враг либо сильнее вас, либо хитрее и искусно прячется. А может, и то, и другое сразу. Поняв же цель врага, вы сможете создать ситуацию, когда тот вынужден будет выдать себя. И в этом ракурсе вполне логично с вашей стороны будет просить всех нас оборонять меридиан, когда сюда заявится Левиафан ящеров», - Дервиш замолчал, ожидая, что скажет Странник. Но он тоже молчал…
«Похоже, Дервиш,, ты попал в точку», - со смешком сказал Дарак.
«Да. Это так», - отозвался Странник.
«И вы действительно верите, что ваш план сработает, если мы останемся здесь защищать эту планетку?»
«Вероятность велика. В противном случае вам вряд ли стоит рассчитывать, что ваша вселенная просуществует ещё хотябы неделю».
«Не люблю ситуаций, единственный выбор в которых находится между победой, ценой множества жизней  и стопроцентно гарантированной гибелью», - проворчал Дарак. «Но вот вопрос – стоит ли вам верить?»
«Думаете, я не тот, за кого себя выдаю или преследую какие-то тайные цели?»
«Я верю Дервишу. Если он говорит, что вы – Странник, значит так оно и есть. Меня волнует другое – располагая минимумом информации вы строите далеко идущие планы. Что если вы ошибаетесь в чём-то? Кстати – вопрос о ваших целях тоже актуален…»
«По-моему, вы просто ищете, к чему придраться, так как не хотие менять привычное положение вещей… Очень похоже на политику», - спокойно отозвался Игорь. Дарак замолчал, задетый за живое. «Верить мне, или нет – решайте сами. Ничего доказывать не собираюсь. Но вы уже должны были понять – ящеры обязательно вернутся сюда. И это возможность для вас раз и навсегда покончить с угрозой Шао’ссоров».
«Геноцид?», - проговорил кто-то, и воцарилось молчание. Казалось, что сейчас уже никто не мог ничего добавить к сказанному и сулышанному.
«Знаешь, Дарак, а ведь он прав», - после долгой паузы прозвучал женский голос. «Я остаюсь здесь».
«Нитара?..» - Дарак хотел ей что-то возразить, а потом почему-то передумал: «Хорошо. Мы останемся здесь и выполним твою просьбу, Странник…»

В первое мгновение он даже не поверил собственным глазам – прямо в центре экрана обзора висел огромный серо-жёлтый шар небесного тела, испщрённого кратерами самого разного калибра. Правая сторона планетоида была окутана тьмой, а левая, освещённая лучами далёкого солнца, напоминала самый что ни на есть дырявый швейцарский сыр. Но главное потрясение заключалось не в этом – оно заключалось в планете, вокруг которой и вращался этот самый «сыр». То была голупая бланета, сияющая подобно отшлифованному бриллианту в лучах далёкого светила. Даже отсюда, с расстояния в несколько миллионов километров, были хорошо видны облака в её атмосфере и очертания континентов. Слишком знакомые очертания слишком знакомых континентов, чтобы их можно было не узнать!
Земля!
Советник, поражённый увиденным, молча стоял и просто следил за тем, как массивная туша Луны медленно бороздила просторы космоса. Он хотел вывести флот совсем не сюда!
«Какого чёрта!?» - крутилось у него в мыслях. Впрочем, даже сейчас, выбитый из колеи произошедшим, он умудрялся крывать за барьерами лжи то, что на самом деле происходило у него в душе. Чего нельзя было сказать об управляющих – их мыслесферы хаотично изменялись, метались от одного цвета к другому, от страха к удивлению, от удивления к суеверному ужасу. Никто не мог понять, что произошло – почему вместо запланированных координат на случай экстренного отступления они оказались в совершенно незнакомой планетарной системе в неизученной части вселенной.
Советник окину взглядом то, что осталось от передовой армады – система наблюдения, передающая образы прямо в мозг через пси-поле, услужливо сменила картину с лунно-земной панорамы, на немее красочную – всё пространство обзора заполонили корабли Шао’ссоров. Некоторые были серьёзно потрёпаны в битве. Немногим более пятнадцати тысяч кораблей сумели уцелеть при столкновении с Древними.
«Скверно… Слишком большие потери. И как я не подумал о том, что управляющий может позвать на помощь! И вот теперь – Земля!», - он отключился от системы обзора, вновь «оказываясь» в мозговом центре флагмана. Гигантский мозг судорожно подёргивался, издавая противные хлюпающие звуки. Управляющие, заточённые в коконы контроля, нервно вздрагивали.
- Полный анализ! – скомандовал Советник, вновь подключив сознание к системе обзора – теперь перед его мысленным взором на фоне кораблей и Луны, продолжающей свой вечный путь, возникли странные, ни на что не похожие крьчковатые символы – отчёты о рабте всех систем и органов корабля до и после перемещения, об их работе во время перехода, а так же куча всевозможных параметров различных процессов, сопровождавших переход…
«Ничего нет», - удивлённо подумал Советник, просмотрев отчёты. «Никакого внешнего воздействия на системы корабля… Да и не в них дело…», - он задумался. И тут догадка пронзила его со всей суровостью безжалостной истины: «Проклятые камни! Самый нестабильный и капризный элемент системы! Именно с помощью волшебных Сердец я открывал портал! Вот поэтому-то я никогда и не любил магию! Верно христиане говорят – колдовство от лукавого… а всё эта база землян! Всего одна ассоциация, отвлёкшая меня, ничтожная мыслишка, возникшая в процессе концентрации, и вот уже конченая точка маршрута – Земля, а не пограничшая система Сар’кш…», - он отвлёкся, уловив изменения в ментальном поле – управляющие успокаивались и замирали в ожидании приказа. Сейчас только это они и могли сделать, приученные слепо следовать приказам и не способные на проявление инициативы.
- Переместить флот на теневую сторону спутника планеты, - рапорядился Совтеник, покидая зал…
…Всё замерло…
Люди заворожено и настороженно смотрели, как то тут, то там возникали, точно по волшебству, странные энергетические сгустки-мембраны, озарявшие всё вокруг синим светом.
«Дамы и господа…то, что сейчас происходит просто невероятно», - выдавил из себя Нолт. Его оператор судорожно наводил камеру то на один портал, то на другой, то на третий, а то и вовсе снимал гигантскую стройку общим планом, и тогда становилось видно – порталы заполонили её всю до самого горизонта…
Люди в холле центрального полицейского управления Хитерфилда, смотревшие репортаж в прямом эфире, молчали, затаив дыхание. Только Крис недовольно ворчал – ему ничего не было видно, поэтому отец посадил его к себе на плечи.
Стражницы и Калеб тоже молчали. Но их молчание было вызвано удивлением иного рода – никто из них и представить не мог, что Гильдия магов решиться эвакуировать меридианцев на Землю!
А Нолт, чей голос доносился из динамиков, сбивчиво продолжал комментирвоать: «Люди… Жители планеты Земля! Сейчас мы с вами являемся свидетелями эпохального события – с минуты на минуту должен состояться первый в истории человечества контакт с внеземным разумом! Сколько лет человечество мечтало об этом дне? Сколько лет мы боялись этого дня… Сколько раз фантасты, учёные, пророки и обычные люди пытались предугадать то, каким будет первый контакт и какие последствия он повлечёт за собой… Говорили о кораблях, вторжениях, взаимном непонимании и непреодолимых различиях… И вот сегодня ответы на все вопросы наконец будут получены!
Наверняка сейчас в мире нет ни одного человека, который бы не следил с замиранием сердца за тем, что происходит здесь. Могу поспорить, что сейчас в мире нет ни одного равнодушного…», - пафосно вещал Нолт. Остальные репортёры, вероятно, делали то же самое на своих языках. Камера выхватила их толпы журналистов Крутова и Звягинцева. Первый стоял скрестив руки на груди и с довольным и, одновременно – снисходительным видом наблюдал за репортёрами. Второй, казалось, вообще не обращал внимания на происходящее и был полностью поглощён процессом завязывания галстука самому себе. Получалось не очень. Вернее – совсем не получалось.
Вдруг яркая синяя вспышка осветила группу журналистов – прямо перед ними над склоном холма в воздухе возникла маленькая светящаяся точка, стремительно увеличивающаяся в размерах, за секунду превратившись в сияющую синим энергетическиую плоскость. Объективы камер жадно уставились в ту сторону, а репортёры выдали в эфир очередную порцию пафосных комментариев.
И тут, наконец-то, свершилось!
поверхность портала пошла волнами, стала полупрозрачной, и все увидели ту сторону…
Замерло всё.
Даже Нолт, славивишийся болтливостью, не сомг ничего сказать – настолько он был потрясён увиденным: с той стороны на репортёров смотрели три человека! Мужчина с длинными белыми волосами, одетый в фиолетовую мантию. Седобородый старик в расшитом золотом красном одеянии. И юная девушка, в своём наряде похожая на принцессу из какого-то сказочного королевства. Девушка сделала шаг, переступила границу между мирами, и, сопровождаемая электрическими разрядами, окутавшими портал, ступила на Землю! Завеса тайны, наконец, была снята…
А камеры тем временем безучастно следили, как из других порталов тоже начали появлятся люди в средневековых одеждах. Вид у этих людей был измождённый, и становилось понятно, что в последнее время им пришлось многое пережить. Мужчины, женщины, дети, старики – у каждого была своя поклажа, каждый нёс или узелок, или сумку, или мешко, заполненный чем-то. Иногда из порталов люди появлялись в сопровождении странных, невиданных животных, нагруженных тюками, мешками, сумками, бурдюками и тому подобным. Иногда эти животные были запряжены в телеги, на которые сразу несколько семей складывали свои пожитки. И у всех этих людей, выходивших из порталов, на лицах была печать скорби…

- ЛЮДИ?!?!?!? – изумлённо возопил Крис, ёрзая на «загривке» у свего отца и пытаясь придвинуться ближе к экрану, при этом от волнения и шока он совершал массу ненужных движений и обильно жестикулировал, поэтому едва не свалился на пол… если бы не Калеб, на которого мальчуган удачно приземлился прежде, чем мистер Лер успел его подхватить. – Как это вообще может быть? Они что уже ассимилировались и приняли человеческий облик? Чтобы мы не увидели, что на самом деле они мерзкие, склизкие и со щупальцами? – требовательный взгляд мальчика был устремлён на Хай Лин, как эксперта по внеземным формам жизни. К счастью, отвечать на вопрос девушке не пришлось – какой-то лысый полицейский, подозрительно напоминающий одного актёра, обернулся и шикнул на Криса. Парнишка сразу утихомирился.
- Постойте, - внезапно сказала миссис Хейл, вглядываясь в происходящее на экране. – Эта девочка… почему она так похожа на Элион? – несмотря на то, что вопрос был скорее ричторическим, у корнелии всё внутри сжалось и похолодело – не известно, к чему могло привести появление Элион на Земле, тем более такое – когда её увидят по всему миру. Тарани понимающе кивнула, переглянувшись с подругой: «Ох и не нравится мне эта затея, очень не нравится», - передала она свою мысль стражницам…

- Рады приветсвовать вас на планете Земля, господа и дамы, - вышел вперёд Крутов, приветствуя Элион, Магнуса и Фобоса. Звягинцев шёл следом. Вместо приветствия он громко чихнул. А потом ещё раз. Чтоб наверняка.
- Будьте здоровы, - сказал кто-то из журналистов на ломанном русском.
- Похоже, сейчас самое время для фразы: «Земляне! Мы пришли с миром!», - пробормотала себе под нос Элион, невольно улыбнувшись. А затем сказала:
- От имени всего своего народа я хочу выразить вам, люди Земли, благодарность за ваши доброту и щедрость, за помощь, которую вы всегда оказывали нам в трудную минуту. Мы никогда не забываем добрых деяний, и всегда будем помнить о том, что ваш народ сделал для нас, - и ко всеобщему удивлению Элион поклонилась, заставляя тем самым последовать своему примеру и брата с Магнусом.
- Не стоит нас благодарить – мы просто не могли поступить иначе, - учтиво ответил Крутов. – Надеюсь, вас не затруднит ответить на пару вопросов?
- Нисколько, - ответила девушка. Похоже, никого из присутствующих не смущало, что «инопланетяне» знают английский язык…
- Господа репортёры, - глава ФСБ обернулся, - если вы желаете о чём-то спросить наших гостей, у вас есть такая возможность.
Похоже, что только этой фразы акулы пера и кадра дожидались – едва Крутов закончил, как град вопросов обрушился на «инопланетян», а тьму нарождающейся ночи в мгновение ока разорвали сотни фотовспышек. Впрочем, надо отдать должное журналистам – вели они себя гораздо более учтиво, чем обычно…
- Скажите, что привело вас на Землю?
- Как долго вы поддерживаете дипломатические отношения с Российской Федерацией?
- Правда ли, что вы долго наблюдали за земланами, прежде чем пойти на контакт?
И ещё сотни других вопросов в один момент обрушились на Элион, Магнуса и Фобоса. Князь пренебрежительно поморщился, демонстрируя своё отношение к происходящему. Элион вообще была ошарашена таким напором, хотя и представляла, чего можно ожидать. единственным, кто сохранил спокойствие, оказался Магнус. Именно он и начал действовать – поднял руку вверх, призывая репортёров утихомириться. Они утихомирились. Сразу. Все.
- Благодарю, - изрёк в бороду волшебник. – Прежде всего я хотел бы представиться. Моё имя – магнус. Юная леди, что стоит рядом – Элион. а этот уважаемы господин – князь Фобос, - маг вновь поднял руку, предупреждая очередную волну вопросов, которая вот-вот уже была готова обрушиться на пришельцев со всесокрушающей силой японского цунами. – Сегодня не только для вас, люди Земли, свершилось событие, знаменующее окончание целой эпохи. Вы веками задавались вопросом, одиноки ли вы во вселенной. Сегодня вы получили на него окончательный и исчерпывающий ответ. Мы же всегда знали, что не одиноки. И именно поэтому мы скрывались тысячелетиями, храня тайну о существовании нашего мира из опасения, что другие народу могут причинить нам вред, если узнают о нас. НО сегодня мы стоим перед вами… Сегодня для вас завершилась эпоха неведения и одиночества, а для нас – эпоха изоляции и страха… Но переходный период всегда даётся тяжело всем, кто в него вступает, - маг помедлил, внимательно вглядываясь в лица людей. Ни один не осмеливался прервать волшебника, ни один не сказал, даже не прошептал ни слова. Все слушали. Слушали внимательно, проявляя уважение и почтение к человеку, о существовании которого узнали лишьминуту назад. Если бы их сейчас спросили, почему вдруг они повели себя в столь неестественной для себя манере, никто бы не смог ответить на этот вопрос. Но слова здесь были излишни – все они чувствовали нечто, исходящее от Магнуса, словно бы некую  ауру. Чувство было похоже на то, что появляется при посещении храма или монастыря, когда душа успокаивается, на неё нисходит умиротворение, и ты чувствуешь благодать, как бы разлитую в самом воздухе, который в таких местах тоже иной. Мягкий, сияющий невидимым добрым светом… Глядя же на волшебника, люди прониклись к нему уважением, граничащим с благоговением. Однако сам маг не был к этому причастен – никакой магии он не применял. Скорее всего на людей так подействовала сама обстановка, важность момента и, вероятно, возраст и облик архимага… Ведь всех в детстве учили тому, что старшие люди мудрее и их надо уважать, почитать. И вот сейчас, совершенно странным образом эти уроки, давно забытые и осмеянные, дали о себе знать… Выдержав подобающую случаю паузу, волшебник продолжил:
- Свершившееся тавит перед нами всеми нелёгкую задачу – мы должны научиться жить по-новому, принять то, что произошло и двигаться дальше. Это будет сложно. Особенно для некоторых людей, как среди вас, так и среди нас, - он мельком глянул на Фобоса, который со скучающим видом наблюдал за происходящим. – Но я уверен – нет ничего, с чем мы все вместе не смогли бы справиться.
Репортёры робко молчали, не решаясь прервать мага, но он, похоже, уже сказал всё, что хотел. Наконец, Нолт набрался храбрости и решился задать вопрос:
- Скажите, сэр Магнус, что привело вас на Землю?
- Надежда, - ответил маг. – Мы прибыли сюда в надежде обрести убежище от силы, что разрывает наш родной мир на части… На Землю прибыла лишь небольшая часть беженцев. Остальных приняли два других мира, с которыми мы поддерживали дипломатические отношения…
- Постойте – вы сказали «два других мира»? – удивлённо переспросила женщина восточной наружности, перебив волшебника.
- Да, - кивнул тот. – Но мне казалось, что вас это не должно удивлять.
- Скажите, что это за сила, которую вы упомянули? – прилетел вопрос.
- Это враг, который оказался слишком силён.
- Враг? Может ли он последовать за вами сюда? – взволнованно спросил кто-то ещё.
- Вряд ли, - раздался из-за спин группы «пришельцев» ровный и уверенный голос. Оператор Нолта навёл камеру на его владельца – неторопливой походкой на холм поднимался человек в камуфляже. Это был ни кто иной, как Пётр Андреевич Васильев собственной персоной.
- Васильев? Ты? – воскликнул Крутов, заметив новое действующее лицо. – Ах ты чертяка! Сумел-таки выбраться! – он крепко, по-дружески, пожал руку военному учёному. Журналисты снимали. – Как группа?
- Все здесь, - усмехнулся Пётр. – Прибыли последним рейсом так сказать.
- Ну, хоть одна хорошая новость за сегодня, - кивнул Крутов.
- Погодь радоваться… Тут такое дело… Вобщем есть у меня к тебе разговор, - полушёпотом произнёс Васильев, недоверчиво косясь на толпу репортёров, жадно хватавших каждое слово. – Приватный.
- Ясно, - кивнул крутов. – Дамы и господа, - обратился он к иностранным гостям, - к сожалению, дела не терпят отлагательства. Я вынужден вас покинуть. Но Николай Владимирович с радостью ответит на все ваши вопросы, - Николай Владимирович шустро занял позицию между своим начальством и репортёрами. Начальство же неспешно удалилось по направлению к одному из зданий…

И правда - всех с Новым Годом. Кстати - 10 глава всё ещё переводится в цифровой формат. Надеюсь, управлюсь за недели две с оставшейся частью.

Дамы и господа! Мальчики и девочки!! Леди и джентльмены!!!!!!!!!!! Возрадуйтесь, ибо я сделал ЭТО!!!!!!!!! Я ЗДЕСЬ И Я СДЕЛАЛ ЭТО!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
Десятая глава!
Глава, над которой я работал более полугода!!!!!!!!!!!
Это триумфальное возвращение!!!!!!!
До конца саги осталось всего чуть-чуть - последняя глава уже готова почти на половину.
А сейчас то, ради чего все мы здесь сегодня собрались! Предпоследняя глава "Времени перемен"!

Глава 10. Exterminatus*

«Тебя спросят, имел ли ты право уничтожить десятки миллиардов. Но лишь немногие поймут, что ты просто не имел права оставить их в живых».
Вселенная Warhammer 40K.

«В темноте слепец — самый надёжный проводник. В эпоху безумия пусть тебя ведёт сумасшедший»
Вселенная Warhammer 40K.

________________________
* - уничтожение. Очищение целого мира при помощи специального снаряда. Процедура, которая находится в ведении Святой Имперской Инквизиции (Вселенная Warhammer 40K)

Ясное синее небо было прекрасно. Ни одной тучки, ни одного облачка, а цвет его был таким насыщенным, что возникало чувство, будто до этого самого момента ты и не знал никогда, что такое настоящее синее небо…
Впереди, у самого горизонта, игриво и призывно поблескивала серебром в лучах заходящего солнца широкая лента реки. Но большую часть обзора занимала поражающая воображение зелёная равнина, у которой не было ни конца, ни края и где лишь изредка попадались небольшие группы раскидистых деревьев… Этот простор кружил голову, завораживал, манил, давая пьянящее ощущение свободы и непередаваемого, тихого, радостного счастья. Казалось, что за спиной вдруг выросли крылья и, легко оттолкнувшись от земли, можно, взмахнув или, воспарить в небеса, а затем, попутно совершая умопомрачительные воздушные трюки, рухнуть в реку, что у горизонта, отдавшись на волю течения и наслаждаясь приятной прохладой и журчанием воды…
Джайна зажмурилась от удовольствия и глубоко вдохнула воздух, наполненный приятными ароматами трав и цветов. Медленно-медленно выдохнула.
- Как же здесь хорошо, - прошептала она, продолжая любоваться видами. Она сидела на холме, возвышавшемся посреди равнины. Позади неё стремилась ввысь довольно неказистая на вид башня, сложенная из кирпича давным-давно. Само строение было не слишком высоким и напоминало нечто среднее между ветряной мельницей и обсерваторией. Время вместе со своими главными помощниками – ветрами и дождями неустанно работало над башней – её основание заросло плющом и мхами, которые всё ещё стремились к новым высотам, кирпичи уже давно сменили свой первоначальный цвет на бледно-буро-кофейный, но, несмотря на все старания природы, пока ещё крепко держались на своих местах. Вообще же башня внушала чувство причастности к чему-то таинственному, ожидание чего-то сказочного. А ещё от неё веяло благородной стариной. И сыростью…
- Странно, - прошептала девушка. – Меня не было здесь всего несколько дней, а, кажется - будто целая вечность минула, - она прислушалась, но ответом ей стало лишь жужжание пчёл. Мимо пёстрой стрелой пролетела какая-то птичка. Было очень приятно и хорошо сидеть вот так, любоваться красотами природы, ни о чём особо не волнуясь, ничего не опасаясь, не боясь, что вдруг откуда-то из тёмных глубин вселенной появиться жуткий могучий враг, готовый обратить твой мир в пепел…
Мысли плавно перетекли в иное русло. Перед внутренним взором начали возникать картины недавнего прошлого: первое впечатление от Меридиана и восторженные мысли: «Это же иной мир!», наполненные радостью и ожиданием. А затем, подобно ледяному душу: «Меридиан в опасности», и взволнованные лица магов Гильдии… И первая встреча с врагом на его же поле боя и по его правилам. Это вообще была первая ментальная схватка в её жизни! И тогда ей и Мориону просто чудом удалось избежать смерти, а может и даже более ужасной участи… И лица стражниц, такие юные, но уже отмеченные печатью скорби… И, наконец,  Странник с его двойником… «Как же они похожи!», - подумала Джайна, глядя вслед скрывающемуся за горизонтом Солнцу. Сердце её забилось чаще, едва в памяти возник образ Странника, «мистического и таинственного путешественника между измерениями», - как о нём сказал Магнус однажды. И сразу возникло странное чувство пустоты, отсутствия чего-то важного, как будто она забыла что-то и не может вспомнить, что именно, сколько бы ни старалась. «Так, стоп! Неужели я скучаю по этому чудаку?» - строго спросила себя девушка. Разум говорил, что вроде-бы не должна – знает она этого человека совсем недолго. Можно сказать, они едва знакомы. Да и вообще… Но чувство всё-равно не унималось, оставаясь невосприимчивым к такой аргументации. Но сейчас в памяти оживали дивные, завораживающие образы вселенной, которые показал ей Странник. Даже сейчас дух захватывало от этих воспоминаний. И девушка вдруг поняла – по какой-то непонятной причине она действительно скучает по этому странному, эксцентричному человеку, с которым едва знакома, хоть это и казалось ей иррациональным. И, что самое странное – ей это нравилось, пусть она и не очень хотела в этом себе признаваться. Было в этом Страннике… Игоре нечто неуловимое, что заставляло вспоминать о нём, постоянно воскрешая в памяти его образ. И в последнее время такие воспоминания почему-то заставляли девушку волноваться….
- Прекрасный закат, - от неожиданности Джайна, погружённая в свои мысли, вздрогнула. Обернулась – на неё с улыбкой смотрела учительница, Элеонора. Женщина, заменившая ей мать.
- Я не услышала ваших шагов, - вставая, сказала девушка. Женщина мягко улыбнулась:
- Красоты Арханты поистине завораживают…
- Да. приятно вернуться домой… Не думала, что буду тосковать по всему этому в Меридиане.
- Прекрасный мир, который постигла ужасная судьба, - с болью в голосе сказала Элеонора. – Столько людей погибло за такое короткое время, а мы даже не смогли нанести врагу ни одного удара… Народ меридиана ещё очень нескоро сможет оправиться от этой трагедии.
- Есть какие-нибудь новости? – продолжая смотреть на закат, спросила ученица. Но теперь она уже не выглядела такой беззаботно счастливой, как несколько минут назад. Элеонора встала рядом и тоже устремила взор к горизонту:
- Я недавно говорила с Аноаром. У них в Базилиаде всё нормально. Беженцы обустраиваются, а местные им помогают по мере возможностей. Здесь тоже всё спокойно…
- Что? – уловила перемену в голосе наставницы Джайна.
- От Магнуса и Элион до сих пор нет вестей.
- Так давайте свяжемся с ними сами.
- Уже пробовала. Никто не ответил. Словно с той стороны попросту никого нет.
- Разве такое возможно? – с удивлением и тревогой спросила девушка.
- Хм… Они повели небольшую группу меридианцев на Землю, уж не знаю, почему… А у землян есть устройства, не позволяющие использовать магию. Возможно, поэтому…
- Но ведь если эти устройства включили, значит что-то случилось!
- Мы этого не знаем. И предупреждая твою следующую фразу – нет. Мы не отправимся на Землю. Сейчас наше место здесь. Мы должны помочь людям Меридиана устроиться на новом месте…
- Они прекрасно справятся с этим и без нашей помощи, - подбоченилась Джайна. Она прекрасно понимала, что, в общем-то, Элеонора права. Но ничего не могла с собой поделать – такой уж у неё был характер: если где-то случалось что-то плохое, она не могла оставаться безучастным наблюдателем и всегда старалась хоть немного помочь нуждающимся, а если же обстоятельства не позволяли этого сделать, то она ощущала себя виноватой, и это чувство вины было просто нестерпимым. Джайна просто не могла представить, как можно пройти мимо, когда кому-то плохо, и он-она-оно нуждается в помощи. Признаться честно, девушка и сама не знала, откуда у неё взялся такой альтруизм, ведь то, что ей выпало пережить в детстве, да и затем, наблюдая за жестокостью мира – всё это могло сделать из неё совсем другого человека. Хотя, возможно, именно вопреки пережитому и всем жестокостям мира девушка и стала именно той, кем и являлась. Не последнюю роль здесь сыграла и Элеонора, воспитывавшая в своей юной ученице лучшие духовные качества. Однако сейчас Джайна была не согласна со своей учительницей и не собиралась отступать от своих принципов. Хотя дело было не только в этом…
- Я тоже тревожусь за них, Джайна. Но сама подумай – не известно, что за причина не позволила Магнусу связаться с нами. Может быть нам просто стоит подождать…
- А если нет? Если случилось что-то серьёзное? – строго спросила девушка.
- А если нет… Если нет, то вряд-ли нам стоит лезть в пекло, ни с кем не посоветовавшись, когда наши силы распылены и мы ничего не знаем. Наше вмешательство может обернуться роковой ошибкой.
- Но также вероятно, что помощь им сейчас очень нужна.
- Зачем говорить о том, что ещё только может быть и не известно точно? Ты ведь сама прекрасно понимаешь, что я права, - покачала головой Элеонора. Она знала, почему Джайна не торопиться с ней соглашаться – дело здесь было не только в её характере и принципах. Давал о себе знать и максимализм, свойственный всем людям в её возрасте. И, возможно, была ещё одна причина, по которой Джайна так рвалась на Землю. Странник, отправившийся вслед за Магнусом… И эта причина тревожила женщину куда больше прочих – из-за неё Джайна могла совершить какую-нибудь глупость.
- Да. Понимаю, - согласилась девушка почти шёпотом. – Но и я права тоже. Всё зависит от точки зрения.
Элеонора тяжело вздохнула. И раньше бывало, что они с Джайной спорили. Но сейчас всё было несколько иначе. Волшебница была уверена, что поступает правильно. Но также понимала, что у её ученицы не меньше оснований на правоту. По правде говоря, Элеонора сейчас разрывалась между тем, что правильно, и тем, что должно. Поэтому она колебалась и была не слишком уверена в своих действиях с одной стороны, но с другой осознание необходимости поступать так, а не иначе, не позволяло ей принять то, о чём говорила Джайна как руководство к действию.
- Или от привязанностей, - сказала волшебница. Намёк был достаточно прозрачен.
- Привязанностей? – удивлённо переспросила Джайна.
- На Землю тебя зовёт не только чувство долга. Есть и ещё одно чувство. Зачастую оно не подвластно голосу разума и заставляет человека совершать либо глупости, либо героические подвиги…
- Что-то я не пойму, о чём вы. Или это такой способ сменить тему?
- Думаю, ты не станешь отрицать, что помимо прочего ты хочешь вновь увидеть Странника, - в глазах Элеоноры сияли иронические искорки. По-доброму ироничные. Так могла бы смотреть мать на свою дочку в аналогичной ситуации.
- Ну, с чего бы это вдруг мне хотеть его видеть? – смущённо спросила девушка, раздумывая над словами учительницы о чувствах. Что же она действительно чувствовала к Страннику? Симпатию? Или это было просто дружеское расположение и ничего больше? Или же наоборот – нечто большее, чем просто дружба? А может, все эти мысли и сомнение просто результат действия психологических барьеров, которые она построила сама для себя, и истинные её чувства только и жду момента, чтобы освободиться от оков… Но один факт был неоспорим – Элеонора прекрасно читала в душах людей. Зачастую она могла увидеть даже то, чего люди сами о себе никогда не знали. Так неужели?..
- Разум здесь безсилен, как я уже сказала. И, всё же, стоит попытаться, - женщина сделала приглашающий жест, призывая Джайну следовать за ней к башне – уже почти стемнело и на небе стали появляться звёзды. К тому же холм прекрасно продувался холодным ветром, который с запада гнал чёрную тучу. По ярким вспышкам в той стороне становилось понятно – надвигается гроза.
- Попытаться сделать что?
- Я говорила с ним, - сказала Элеонора.
- Со Странником? Зачем?
- Я хотела узнать, что он за человек, но… Я не смогла прочитать в его душе ничего, кроме того, что он мне позволил… Он совсем не такой, каким кажется.
- Надеюсь, вы говорите мне это не потому, что, как вам кажется, у меня есть какое-то «чувство»? – строго спросила девушка. Её было не очень то приятно, что сейчас Элеонора вдруг стала вмешиваться туда, где Джайна и сама ещё не разобралась.  К тому же тут был и обычный в таких случаях протест молодости: «Зачем вы вмешиваетесь, ведь это моё дело, а не ваше, и вас оно не касается». Но и игнорировать слова учительницы девушка не могла. Странник виделся ей чудаковатым, эксцентричным, замкнутым, но благородным по духу человеком.  Что же могла в нём увидеть Элеонора, сильнейший маг в области духовной магии?
- Нет. Я говорю это просто потому, что это правда. В его душе почти не осталось света. Тьма следует за ним по пятам, и все кто его окружает – в опасности. Я не знаю, что ему довелось пережить на жизненном пути, но вряд ли этот тот же Странник, о котором Магнус нам говорил. В том смысле, что с тех пор Странник очень изменился.
- Я не заметила в нём ничего такого. Не было в нём ни тьмы, ни опасности, когда мы с ним… беседовали, - немного смущённо возразила Джайна. Сказанное Элеонорой так резко противоречило тому образу, который девушка создала в своём воображении, что она не хотела верить услышанному. И, всё же…, - я  ведь тоже умею читать в душах людей. И несколько раз я пыталась читать в душе Странника. Там не было тьмы. Были тоска и горе. Но и радость. Доброта…
- Хм… Можно ли верить тому, что мы обе увидели? – пожала плечами волшебница. Они как раз подошли к башне – у открытой настежь двери их уже ждали господин весьма преклонных лет в буро красной, выцветшей от времени, довольно потрёпанной мантии, и Фрейнар, который напротив одел, кажется, свой самый лучший наряд. К тому же на сей раз он был без своих вечных спутников – энергетических шаров.
- И охота вам было мёрзнуть? – меланхолично осведомился маг.
- Зато у нас вышла занимательная беседа, - ответила Элеонора.
- Беседа? Мне показалось, это был спор, - улыбнулся Фрейнар, пропуская женщин в башню. Господин преклонных лет сразу же закрыл дверь, приговаривая что-то про холодный ветер, сквозняки, нерадивых гостей и простуду.
- О, неужели ты подслушивал? Вот уж не думала, что мирная жизнь может настолько сильно повлиять на тебя, - смерила мага взглядом Элеонора.
- Вовсе нет. Просто было слышно даже отсюда…
- Э-э, вот нашли тоже повод! – проворчал старик, беря с одного из стеллажей, коими был уставлен по периметру весь первый этаж башни, увесистый фолиант. Свет здесь давала большая люстра как минимум с полусотней свечей… Вернее она должна была его давать, но вряд ли владелец башни был в состоянии зажигать ей каждый вечер. Поэтому множество свечей были расставлены везде, где их только можно было поставить, не рискуя при этом вызвать пожар. В данный же момент в качестве источника света использовались те самые три волшебных шара с которыми, казалось, Фрейнар был неразлучен. Сейчас все три шара висели под потолком, равномерно освещая весь первый этаж.  В центре помещения стоял стол – массивный, деревянный, без изысков – заваленный кипой свитков, книгами и листами пергамента. Скраю, на большой стопке книг, стоял свечной огарок. Естественно книги под ним были в восковых потёках. Вокруг стола располагались три кресла, а у стены – кушетка. – Называется пустил по старой дружбе в обсерваторию…
- Ну а ты-то чего ворчишь, Варрик? Мы же тебе вроде как не мешаем, - спросила у старика Элеонора.
- Ну так это да. И на том спасибо, - кивнул старичок, углубившись в чтение. Или он просто сделал вид…
- От Магнуса по прежнему никаких вестей? – перевела разговор в иное русло женщина.
- Совершенно, - пожал плечами Фрейнар, занимая одно из кресел. Оно было старое и потёртое, а маг был одет так, как приличествовало одеваться, отправляясь на аудиенцию к королю. Контраст был настолько разительным и комичным, что Джайна, на миг позабыв обо всех проблемах, улыбнулась.
- А-а, понимаю, - усмехнулся Фрейнар. – Ну хоть что-то же здесь должно выглядеть шикарно и ново…. Даже если этим «чем-то» будет мой наряд…
- Тебе что-то не нравится в моих интерьерах? – мимоходом, не отрываясь от книги, спросил Варрик. – Тогда милости прошу на улицу – там и ново, и красиво, и, кстати – гроза. Посмотрим на тебя через часок, когда вернёшься…
- Только без обид, звездочёт, - поднял руки маг. – Очевидно, здесь просто некому оценить моё чувство юмора.
- Может это потому, что сейчас нам не до твоего юмора? – предположила Элеонора, садясь в другое кресло.
- Это из-за Магнуса, да? – уточнил маг. – Признаюсь, мне и самому интересно, что же его задерживает. Или на Земле ему и Эсканорам оказали настолько помпезный приём, что у него просто нет времени?
- У меня нехорошее предчувствие, - покачав головой, совершенно серьёзно сказала Джайна.
- Хм… Духовная магия и дар провидца…, - задумчиво проговорил мужчина. – Такие вещи нельзя сбрасывать со счетов.
- Так же как и осторожность, - парировала Элеонора. – Не отрицай – ты был бы рад сбежать отсюда куда угодно, лишь бы только там нашлось применение твоей боевой магии, а то здесь, помогая беженцам от неё никакого толку.
- Я и не отрицаю – мне действительно здесь…
- Скучно? – ехидно продолжила волшебница.
- Не по себе, - не менее ехидно отозвался маг. – Жаль, Мориона здесь нет – уж он то смог бы пролить свет на причину молчания земной группы, и…, - речь мага была внезапно прервана – три волшебных шара, круживших под потолком, вдруг опустились в центр комнаты и слились воедино, образовав парящую в воздухе зеркальную поверхность. Секунду спустя стало понятно, что это вовсе не зеркало – окно в иное измерение, сквозь которое на всех присутствующих взирал почтенный седобородый старец в белом одеянии. Аноар. Отчётливо было видно только его лицо, остальное было расплывчато, словно в какой-то дымке – позади мага смутно угадывались очертания каких-то зданий…
- Помяни его, а он тут как тут, - пробормотал Фрейнар, ибо Морион, о котором он только что вспоминал, как раз был на Базилиаде вместе с Аноаром, Тибором и Любой.
- Элеонора, Фрейнар, - не здороваясь начал властитель стихий, что говорило о крайней важности его сообщения. – Боюсь, что у меня не самые радостные известия…
- Дай угадаю – это касается Магнуса и Эсканоров? – предположил Фрейнар.
- Да. У Мориона было видение. Наши друзья и все, кто отправился с ними - в смертельной опасности. И не только они…
- Не только они? Что вы имеете в виду? – взволнованно спросила Джайна.
- Это всё, что мы смогли разобрать из его видения – оно было чрезвычайно туманным, да и то, что оно показывало происходящее в ином мире тоже сыграло свою роль… Но видения провидцев всегда говорят правду.
- И если морион почуял опасность для Магнуса и остальных, то значит так оно и есть, - продолжил мысль Фрейнар. -  Вот видишь, Элеонора, похоже судьба уже всё расставила по своим местам пока мы с тобой тут спорили.
- Да, - кивнула Джайна. – И теперь мы точно знаем, что они в беде. Мы не можем их бросить!
- Хм… Это верно, - согласилась женщина. – Однако мы до сих пор не знаем, что там случилось…
- Я понимаю твою осторожность, - сказал Аноар. – Но твоя ученица права – нельзя бросать их. Кроме того я думаю, что мы можем позволить себе небольшую спасательную миссию…
- Я бы охотно принял в ней участие, - отозвался Фрейнар.
- Я тоже, - вторила ему Джайна. Она надеялась, что теперь, под напором фактов, Элеонора переменит своё мнение и позволит ей отправиться на Землю… а ещё девушка рассчитывала на авторитет и веское слово Аноара, поскольку знала – её учительница свои решения так просто не меняет. Но на этот раз, похоже, девушка не ошиблась:
- Я не против, - сказал старый маг. – К тому же я и сам отправлюсь вместе с вами.
- Моё мнение вы знаете, Аноар, - отозвалась Элеонора. – Вы сильно рискуете, отправляясь на Землю и не имея ни малейшего представления о том, что там произошло. Этот риск может оказаться неоправданным… Но я не могу игнорировать видение Мориона. Пожалуй, то, о чём вы говорите, действительно необходимо сделать…
- Вы отпустите с нами свою ученицу?
- Теперь это её выбор. И надеюсь, что в конце-концов она всё же примет верное решение, - туманно ответила женщина. Старый маг кивнул.
- Что ж, через десять минут я буду у вас, а потом мы отправимся на Землю, - с этими словами Аноара волшебное средство связи в мгновение ока приобрело прежний вид – три энергетических шара резво взвились под потолок…

Сначала было недоумение. Затем оно сменилось настороженностью и тревогой. А после и страх начал медленно поднимать голову… Ревнитель и его воины были в смятении – они все внезапно утратили связь с ментальной сетью, будто она внезапно исчезла. Или, что ещё хуже – уничтожена. В любом случае это значило, что с армадой что-то случилось. Что-то…плохое.  Но несмотря на это воины не теряли самообладания и продолжали исправно выполнять приказы Ревнителя – они всё ещё исследовали захваченную базу людей, настоящий город, который оказался даже больше, чем говорили данные разведки. И постепенно завеса неизвестности, таинственности, окутывавшая это место, становилась прозрачнее, приоткрывая обрывки сведений о передовом форпосте враждебной расы, пришедшей из иного мира. И хотя их язык ещё не был до конца расшифрован, но Ревнитель уже знал многое об истории этой базы, о том, как и почему она была построена, а так же о некоторых событиях, предшествовавших этому… И именно эти сведения больше всего  заинтересовали Хо’раасса и встревожили его. К тому же он не оставлял попыток связаться с армадой, найти хоть какие-то следы в ментальном поле – хоть что-то, что помогло бы ему понять, что же случилось там, в космосе, на границе системы. И ради этого он готов был подвергнуть свою жизнь опасности – его генератор поддержания законов был отключён, чтобы не ограничивать его ментальные возможности. Но пока его поиски не приносили результата, в то время как чуждые законы мироздания, воздействуя на Ревнителя, меняли его, разрушали его тело и душу, рвали связи между частицами, медленно трансформируя саму материю из которой состояло его тело. Пока ещё это можно было терпеть, но с каждым мгновением боль становилась всё невыносимее – казалось, будто он медленно растворяется, распадается, а изменения всё накапливались, грозя стать необратимыми…
- Довольно, - проговорил Ревнитель, едва сдерживаясь, чтобы не рухнуть на пол и не забиться в припадке от раздирающей его боли. Включил генератор. Полегчало. Но дьявольская боль во всём теле ещё будет преследовать его какое-то время, да и восстановление произойдёт нескоро и тоже будет болезненным. – Хорошо, что нас учили этому, - сказал Хо’раасс, поднимаясь – он сидел в особой медитативной позе посреди контрольного зала базы пришельцев. Кроме него здесь никого не было – перед отбытием на миссию Искупления по захвату базы людей, казавшуюся самоубийственной, Первый Советник отдал в распоряжение Ревнителя лишь один десантный корабль и полсотни бойцов. Но, как оказалось впоследствии, миссия вовсе не была самоубийством, а даже напротив. И сейчас помимо прочего Ревнитель гадал: было ли известно Советнику, как всё обернётся, или нет? Однако подобные размышления всё-равно ни к чему не вели, поэтому мысль Хо’раасса повернула в иное русло…
«Слишком много тайн хранит эта маленькая планета. Слишком много загадок и многие из них пропитаны духом ереси. Ересь же сеет смуту и сомнения, сбивает с истинного пути… Но почему именно здесь? И почему именно сейчас, когда до нашей великой победы остаётся всего один маленький шаг? не это ли то испытание, о котором предупреждал Блюститель Духа, напутствуя меня?
Память услужливо воскресила перед мысленным взором Ревнителя тот самый день и час, когда он, уже готовый покинуть Ша’осс, Великую Родину, преисполненный благоговейного трепета, узрел Грот Просветлённых, что под обителью Ордена Ревнителей. Грот сей – одна из величайших святынь Народа, место, где тысячелетия назад Немеркнущий Просветлённый К’исаан’таар обрёл Истину Предназначения и силой своей воли высек в камне пещеры каждое святое слово Великого Откровения, которое и по сей день всё ещё там, неискажённое, незамутнённое, неподвластное самому времени сияет, озаряя своим светом самых достойных. И узнав о том, где его ожидает Блюститель, Хо’раасс сперва даже не поверил этому – столь велико было потрясение, ведь ни один Ревнитель, не достигший сана Экзарха, не имел права войти в Грот. А Хо’раассу было ещё очень далеко до Экзарха. И, всё же, снедаемый сомнениями с одной стороны – он ведь нарушает Закон! – а с другой – ведомый чувством долга (ведь неподчинение Блюстителю тоже является нарушением Закона!) и преисполненный благоговения, он отправился по старой винтовой лестнице к основанию обители, которая была построена над святым местом через несколько столетий после смерти Немеркнущего…
Шахта с лестницей была проложена в толще горы и являлась поистине огромной – светильники, что висели на равном удалении друг от друга по всей протяжённости лестницы, освещали лишь малую часть исполинского сооружения, хотя свет их был довольно ярок. И, всё же, он не мог совладать с истинным властителем этого места – вечной тьмой. Размеры шахты были таковы, что свет просто терялся во тьме, не достигая противоположной её стороны – Хо’раас не мог даже рассмотреть самые дальние фонари. И пусть сама лестница была выполнена без изысков – просто грубо вырублена в скале, но всё-равно вызывала чувство собственной незначительности в сравнении с тем, что находилось там, внизу.
О чём он думал в тот момент, спускаясь по кажущейся безконечной лестнице, сокрытой в полумраке? Странно, но сейчас Ревнитель уже не мог точно вспомнить, хоть и старался. Но он точно помнил, что мысли его в тот час были заняты чем-то важным…
Но вот лестница, наконец, привела его в большой светлый белый зал с колоннами по периметру. У этого зала не было официального названия и это, честно говоря, всегда удивляло Хо’раасса, ведь он прекрасно знал – уж точно лучше многих – у каждой вещи, явления или искусственного творения должно быть имя. То же, что имени не имеет – попросту не существует. Так учили его. Так учили и каждого Шао’ссора. И тому было несколько причин. Главная же причина – это ещё одна возможность для правящей элиты манипулировать и формировать сознание нации в нужном направлении. Конечно же эта причина не была известна никому, кроме избранных из высших каст и самого Императора…
… Оказавшись в зале, Ревнитель на миг остановился, осматриваясь и думая, как быть дальше – входить в грот он права не имел. К тому же сейчас он вспомнил, вобщем-то некстати, что зал этот, всё-таки имеет название – некоторые старшие братья по вере именовали его Залом Безымянных.
- Что ж, это имя очень ему подходит, - согласился про себя Хо’раасс, и решив что медлить больше не стоит – Блюститель Духа не терпел не пунктуальности – направился в другой конец зала, к проходу, что вёл в сам Грот Просветлённых. Но даже один-единственный шаг в этом направлении дался Ревнителю нелегко, и с каждым последующим ему лишь становилось тяжелее – всё его существо, преисполненное благоговейного трепета перед святыней, противилось этому, трубным гласом повторяя, что он не достоин этой высочайшей чести. Советь его «била в набат», призывая остановиться… Но чувство долга заставляло идти вперёд. И разрываемый этими противоречиями он, подойдя ко входу в Грот, откуда пахнуло прохладой, всё же, остановился, не смея ступить дальше ни шагу…
- Похвальное самообладание, Ревнитель Хо’раасс. Отличная дисциплина вкупе с почитанием Закона, - донёсся из грота, усиленный стенами, хода, голос Блюстителя. – Всё же посчитав, что Закон важнее прихотей одного высокопоставленного сановника, вы остановились, хоть с другой стороны чувство долга требовало идти вперёд… Вы правильно оценили ситуацию – Закон всегда важнее чьих бы то ни было приказов и прихотей – даже сам Император подчинён букве и слову Закона… Я в вас не ошибся… В конечном итоге именно на вас и пал мой выбор.
- Вы меня выбрали? Для чего? – гамма чувств, что сейчас полыхали в душе Ревнителя, была очень разнообразна – это и удивление, смешанное с недоумением, и благоговение перед святыней, даже стоять рядом с которой Хо’раасс считал наивысшим счастьем доля себя, и интерес к тому, зачем он здесь находиться и многое другое…
- Хотел бы и я знать, что тебе предстоит сделать, - вздохнул Блюститель. Из пещерного коридора донеслось далёкое эхо его шагов. – Однако я чувствую, что в грядущих событиях твоя роль будет очень важна. Как? Почему? Это мне неведомо…
- Вы имеете в виду моё назначение во Вторую Великую Армаду?
- Да, - последовал короткий ответ. Шаги слышались уже ближе. – Я чувствую это уже больше цикла… Тьма окутывает нас. Нежно. Мягко. Обволакивает, застилая взор, делая всё, чтобы мы ничего не заметили… Моя связь с Душой и Сердцем нашего мира слабеет. Это плохой знак.
- Но…, - Ревнитель был в замешательстве – услышанное никак не укладывалось в голове – настолько неожиданными были слова Блюстителя. И не верить ему было нельзя.
- Что? Тебе, как и многим другим – большинству - кажется, будто наш народ вновь вступил в эпоху благоденствия и процветания, верно? – на этот раз голос верховного сановника раздался за спиной Хо’раасса и тот от неожиданности вздрогнул, хотя и знал, на что способен его собеседник. А способен он был на многое – в том числе и транслировать свой голос на огромные расстояния, силой своего разума заставляя молекулы воздуха колебаться в той или иной области пространства, создавая звук. Именно так сейчас он и говорил с Ревнителем. Решив, однако, больше не обращать внимания на подобные «странности», Хо’раасс ответил:
- Да, Владыка. Вы правы – именно так я и думал… Но вы говорите, что тьма угрожает нам и нынешнее благоденствие лишь её уловка… В это нелегко поверить…
- Потому-то ты ничего и не замечал, как не замечают и остальные. Ты ведь даже сейчас с трудом воспринимаешь сказанное мной, - покровительственно отозвался Блюститель. – Никто не желает замечать истину, ведь она страшна и неприглядна. Потому-то все так хотят верить в красивую ложь и полуправду, что окружает нас уже довольно давно. И во многом мы сами виновны, что всё именно так – слишком заигрались с манипуляциями сознанием и силами разума…
- О каких манипуляциях вы говорите? – настороженно переспросил Ревнитель. Он никогда не слышал ни о чём подобном.
- Сейчас я говорю о том, чего тебе знать не положено. Забудь, - приказал Блюститель.
- Как пожелаете, - почтительно склонился Ревнитель. – Но позвольте задать вам вопрос…
- Хорошо.
- Если нашему народу действительно угрожает опасность, почему вы не объявите об этом? К вашим словам отнесутся со всей возможной серьёзностью.
- Может и так, - согласился Блюститель. – Но что у меня есть? Лишь смутное предчувствие? Здесь нужны более серьёзные аргументы.
- Но ведь вы – Блюститель Духа! Ваше слово – это Истина!
- И что с того? Те, кто не желают принимать правду, не примут её, кто бы им её не открыл. Так же было и с этой Второй Кампанией…
- Вы полагаете, она как-то связана с опасностью, которую вы чувствуете?
- Я знаю, что это так. после выступления Первого советника перед Собранием Высших, склонившим, наконец, чашу весов в пользу нового похода, ощущение надвигающейся тьмы усилилось. Связь прямая…
- И, всё-таки, я совершенно не пойму, зачем вы рассказываете всё это мне, - с некоторым сомнением сказал ревнитель, подразумевая, что он вовсе не тот, кто сможет быть полезен в решении этой таинственной загадки.
- Я это делаю потому, что хочу поручить тебе одно важное дело, - произнёс голос Блюстителя. – Скоро ты отправишься со Второй Армадой создавать систему Изменения. За ходом миссии будут пристально наблюдать Император и его Первый Советник… У меня есть сомнения по поводу этого похода и его настоящих целей. Хотя, возможно, я ошибаюсь. Но предчувствие беды меня не покидает – лишь становится всё сильнее со временем.
- Чего вы хотите?
- Чтобы ты выполнял свою работу, Ревнитель. А ещё – подмечал все странное и необычное, ибо в самом конце на твою долю выпадет серьёзное испытание, которое станет моментом истины. Что это будет – мне неведомо. Это лишь предчувствие. Но в тот момент тебе придётся действовать самому, полагаясь лишь на свои силы и веру. Как действовать и что делать – ты должен будешь решить сам…
Образы прошлого начали тускнеть, таять, исчезать. Ревнитель из состояния медитативного полузабытья вернулся в настоящее. Ничего не изменилось – он всё так же был один в контрольном зале базы людей.
- Что же он всё-таки имел в виду? – осматривая странные на вид приборы, сам себя спросил Хо’раасс. – Что он хотел сказать мне на самом деле? Не думаю, что смог правильно понять его… Или наоборот – в словах Блюстителя не было тайного смысла? – ящер замолчал. Только что по ментальной связи, которая всё ещё сохранялась несмотря на исчезновение общей сети, воины доложили, что смогли запустить систему слежения за космическим пространством.
«Есть результаты?» - спросил Ревнитель.
«Расшифровка данных займёт время», - пришёл ответ. «Но визуальное наблюдение показывает, что в точке назначения на краю системы Армады нет…»
«Вот как? Что ж, по крайней мере, это объясняет исчезновение ментальной сети. Доложите, когда данные будут полностью расшифрованы».
«Как прикажете», - и ментальный голос воина смолк. Но вместо него вдруг возник другой, и не узнать его было просто невозможно:
«РЕВНИТЕЛЬ ХО’РААСС!» - пророкотал он с такой силой, что Ревнитель пошатнулся, а в глазах у него потемнело, как от пси-удара.
«Слава Великому, Первому после Бога! Слава Императору!» - потрясённо прошептал «ментальный» ответ Хо’раасс – никогда он даже думать не осмеливался, что однажды удостоиться высочайшей чести – беседы с самим Императором! Но сейчас случилось именно то, о чём он не помышлял даже в самых смелых своих мечтаниях – Император сам воззвал к нему. И он теперь обязан доказать Великому, что достоин этой чести. То, что сейчас чувствовал Ревнитель, было невозможно передать словами, ибо слова – лишь тени истины. Конечно можно было бы сказать, что сейчас им владело чувство всепроникающего преклонения и почтения вкупе с удивлением, потрясением… страхом и…благоговейной радостью. Но это было бы сродни попытке пересказать в двух словах «Войну и мир» Льва Толстого. Однако Императору, без сомненья, были хорошо видны все духовные метания его подданного.
«Оставьте традиционные приветствия и прочие любезности для более подходящего случая», - покойно сказал Император.
«Как пожелаете, Великий», - мыслесфера Ревнителя окрасилась в тона почтения. «Позволено ли мне будет узнать, о Великий, чем я обязан такой чести?»
«Обстоятельствам, Ревнитель. Я не смог связаться с Первым Советником. Что произошло?» - несмотря на страх, который этот вопрос вызвал у Ревнителя, Хо’раасс собрал волю в кулак и ответил, ничего не утаивая – всё-равно это было безполезно:
«Я не знаю, что произошло. Могу пока лишь констатировать факт – армада исчезла!»
«Исчезла?» - задумчиво переспросил Император. «Она была уничтожена?»
«Не известно. Сейчас я как раз пытаюсь выяснить, что же произошло».
«Хорошо. посмотрим, что вы узнаете… Но поскольку Советник сейчас недоступен, то вам, Ревнитель Хо’раасс, придётся взять на себя ту миссию, что я собирался поручить ему…»
«Ваше слово – закон, Великий», - максимально почтительно отозвался Ревнитель. Чувства переполняли его, и, хотя он и пытался их скрывать, но радость его была столь сильна, что скрыть её было почти невозможно. Подумать только! Ещё вчера он едва избежал казни, пойдя на крайнюю меру – «Искупление боем», чтобы восстановить свою честь, а сегодня сам Великий Император, Первый после Бога, говорит с ним! И более того – желает поручить ему, нижайшему и самому недостойному из всех недостойных миссию чрезвычайной важности – ведь она предназначалась для Первого Советника. И Ревнитель сделает всё, что будет угодно Императору. Если надо – он убьёт за Него. Если надо – он умрёт во славу имени Его. А если надо – то совершит даже невозможное…
«Похвальное рвение», - довольно констатировал Император, заставив Ревнителя устыдиться того, что не сумел совладать с эмоциями. «А чтобы вы поняли истинную роль и значение вашей миссии», - с нажимом на слове «вашей» продолжил Император, - «я для начала задам один вопрос: скажите, Хо’раасс, вы не задумывались о том, почему в самый последний момент я отдал распоряжение о смене завершающей точки системы Изменения?»
«Ваше Величество, никто и никогда не обсуждает Ваши приказы, ведь они всегда мудры и продиктованы необходимостью…»
«Я спрашивал не об этом. Можете говорить честно, без утайки. Я не стану преследовать вас за правду».
Ревнитель замолчал, пытаясь справиться с волнением. Удавалось ему сейчас это не очень хорошо, но медлить с ответом он не посмел:
«Ваше Величество, я действительно не раз задумывался над тем, почему вы отдали этот приказ», - вымолвил Ревнитель и внутренне весь напрягся, ожидая, что же сейчас ответит Император. Жизнь Хо’раасса сейчас висела на волоске. Однако не смерть страшила его. Честь клана всегда важнее жизни одного из его членов…
«Что ж, и к какому выводу вы пришли?» - спросил Император, и Ревнитель понял – его страхи были напрасны. Великий сдержит своё слово. Как можно было в этом усомниться? Но что если Император сейчас проверяет его? А ведь усомнившись в самом Императоре Хо’раасс проявил себя далеко не с лучшей стороны…
«Я жду ответа», - очень спокойно, но властно напомнил о себе собеседник.
«прошу меня извинить, Ваше Величество… Я пришёл к выводу, что эта планета по какой-то причине очень важна, она – особенная…»
«В таком случае вы оказались весьма проницательны. Это действительно так – планета не просто особенная. Она уникальная. Единственная в своём роде. И как только я узнал о ней, о том, что она из себя представляет и что скрывает, я понял, что она – ключ к нашей абсолютной победе. Она – путь к нашему триумфальному возрождению!»
«Неужели одна планета может быть настолько важна?» - удивился Ревнитель.
«Как я и сказал – она уникальна», - последовал ответ. «И в силу обстоятельств, Ревнитель, именно вам я доверю сыграть решающую роль в нашей окончательной победе. Не подведите меня».
«Я исполню всё, что Вы прикажете», - смиренно отозвался Хо’раасс.
«Ещё бы», - довольно пророкотал Император. «Я расскажу, что вы должны делать…», - и тотчас же поток информации невероятной мощи обрушился на Ревнителя…

- Живо в машину, я сказал! – неистовый рык Барретта вывел стражниц из оцепенения, и они метнулись к лимузину. – Гони в аэропорт! – скомандовал Эдгар водителю, едва за последней из стражниц захлопнулась дверь. – Я расчищу дорогу! – советник президента даже не шелохнулся – лишь слегка повёл бровью и все машины на площади резко смело в сторону неведомой силой! Мотор тотчас взревел, авто рванулось с места и вовремя – город содрогнулся от первого удара орбитальной артиллерии – где-то вдалеке загоралось зарево, а в небо взвивались густые клубы дыма, пепла и пыли. Сила этого удара была такой, что моментально во всех домах города стёкла разлетелись вдребезги, а земля затряслась так, словно началось землетрясение.
Лимузин вильнул, выровнялся – водитель работал на пределе, выжимая из машины всё возможное…
И тут на Хитерфилд обрушился второй удар – совсем рядом – высотное здание на соседней улице поглотил луч белого света, и оно с диким грохотом сложилось как карточный домик! А затем последовал взрыв! Не обычный – в привычном смысле слова ничего не взорвалось, но ударная волна повредила все ближайшие здания, машины на улице разметала на десятки метров, корёжа их, подхватывая, опрокидывая или разрывая на части. Людей же ждала ещё более печальная участь…
Лимузин удержался на трассе лишь благодаря усилиям Барретта.
- Чёрт возьми! Какого хрена!?!? Что это ещё за придурки такие выискались? – рассыпался в проклятиях советник президента, продолжая следить за дорогой и расчищая машине путь. А город содрогался от всё новых и новых ударов, десятки и сотни зданий каждое мгновение разлетались на куски, рушились, заволакивая весь Хитерфилд клубами удушливой пыли. И очень скоро из-за неё вообще ничего нельзя было разглядеть. Барретт ругнулся особенно виртуозно, поглядел на стражниц – поначалу он не сообразил, почему они притихли, что с ними такое, но потом, посмотрев им в глаза, понял – это был страх. Страх с большой буквы «С». Впервые за очень долгое время с момента обретения волшебных сил они боялись. Боялись по-настоящему. Боялись так, что кровь стыла в жилах. Оно и понятно – Барретту тоже было не по себе. Он никак не мог ожидать вмешательства посторонней и очень могучей силы, коренным образом переломившей ход событий.
- Чёрт! В этой проклятой пыли мы не доберёмся до аэропорта, - сказал он, доставая из кармана пиджака спутниковый телефон последней модели, нажал пару кнопок и буквально прорычал в трубку:
- Симмонс! Вытаскивай нас отсюда немедленно! Как хочешь! – и в то же мгновение машину накрыло слепящим белым лучом…

Яркий белый свет заполнял всё. Казалось, что он был настолько плотным и всепроникающим, что пронизывал каждую клеточку, каждый атом её тела. Он появился так внезапно, что она даже не успела ничего понять, а в следующую секунду она уже была здесь, в этом странном белом… чём-то, где не было вообще ничего, кроме белого, всепроникающего света… И странное чувство лёгкости, полёта и… раздробленности? Да, пожалуй. Казалось, что она куда-то летит, но не сама по себе, как единое целое, а подобно песчаной фигуре, с которой сильный ветер постепенно сдувает песок, слой за слоем, чувство, будто где-то ещё находиться часть тебя, а ещё где-то – другая часть, этих частей много и все они куда-то движутся…
Вдруг она заметила нечто странное, что полностью контрастировало с окружающим белым пространством. Что-то чёрное, похожее на… «Каменные врата?» - пронеслось у неё в мыслях. «Откуда здесь врата? И вообще – где это «здесь»?» - вяло подумала она, разглядывая воистину фантасмагорическую картину – тут и вправду посреди безконечного белого пространства, залитого светом, стояли, а вернее – парили огромные каменные врата, испещрённые непонятными символами, знаками и письменами. Но ещё сильнее она удивилась, когда заметила, что напротив этих странных врат сидит на корточках не менее странная белая фигура, очертаниями напоминающая человека. Фигура вдруг резко обернулась, и хотя у неё глаз и лица, Вилл почувствовала – это существо смотрит на неё.
«Тебе здесь не место», - произнесла вдруг фигура спокойным, с ехидцей голосом. «Отправляйся домой, Вилл Вандом», - и едва фигура сказала это, как врата раскрылись, и оттуда, из тьмы, что они скрывали, на Вилл глянул огромный глаз.
- Кто ты? – спросила девушка, видя, как из врат к ней потянулись десятки извивающихся, подобных щупальцам, чёрных рук. Странно, но при этом Вилл не испытывала страха.
«Иногда вы, люди, называете меня Миром. Иногда - вселенной. Иногда – Богом. Иногда – всем, и иногда – одним. А ещё я – это ты», - ответила фигура. «Не нарушив запретов, ты случайно попала сюда. Я отпускаю тебя, Вилл Вандом», - и чёрные руки обхватили девушку…

Это был ангар. Большой, как и подобает любому ангару. Освещённый мерным и приятным жёлтым светом от ламп на потолке… Да только вот это был не совсем обычный ангар – стражницам даже не нужно было выходить из машины, чтобы понять это – здесь не было окон, а впереди маячила огромная зубчатая створка, больше похожая на ворота не ангара, а шлюзового отсека. Впрочем, главным было вовсе не это. Главным было то, что ангар был под завязку забит странными летательными аппаратами, лишь отдалённо напоминающими привычные взгляду боевые истребители. А в том, что эти летающие машины созданы для войны не было никаких сомнений – их пушки и ракетные подвески были весьма выразительны.
- Что ж, - пророкотал Барретт, выходя из лимузина (обе машины сопровождения также были здесь), - добро пожаловать на боевой корабль ВВС США «Одиссей», стражницы Завесы. Вы – первые гражданские, и уж тем более – первые маги, ступившие на его борт.
- К-корабль? – осоловело переспросила Хай Лин. – Какой корабль? – советник президента лишь усмехнулся.
Девочки тоже стали выбираться из машины, удивлённо озираясь по сторонам. Впрочем удивление их было понятно – ещё секунду назад они были в Хитерфилде, который бомбили из космоса.
- Вилл? – тревожно обратилась к подруге Тарани, видя что та всё ещё сидит в машине и смотрит в одну точку, пребывая в прострации. Вилл не обратила внимания на оклик, тогда Тарани взяла её за руку. Это подействовало – хранительница Сердца часто заморгала, приходя в себя. – Что с тобой, Вилл?
- Я… я не знаю, - ответила она. – Я была где-то… не знаю. И там были врата… Это такое странное место…
- Что за ерунда! – отмахнулся Барретт. – Луч телепорта сразу перебросил всех нас сюда.
- Телепорт? – уставилась на него Вилл как баран на новые ворота.
- Тот белый луч, что опустился на машину, - пояснил Эдгар, оставляя стражниц – из открывшейся в стене ангара двери к нему навстречу вышли трое в военной форме. Один, шедший впереди, имел капитанские знаки различия. Он был уже не молод, сед, кажде его движение казалось строго отточенным, выверенным, резким.
- Симмонс! Какого чёрта тут вообще происходит? – Барретт был явно не в себе.
- Лучше бы и спросил это у своего чёрта, - резко отозвался седой капитан. Похоже, он был не очень рад принимать у себя на борту правительственную шишку и гражданских. Об этом красноречиво говорил его холодный колючий взгляд, которым он наградил Эдгара, а затем стражниц. Сначала всех вместе, а затем каждую в отдельности. Тем временем из машин сопровождения тоже стали выходить люди. В основном это были семьи стражниц, но все они вели себя как сомнамбулы, отчего становилось понятно – они всё ещё находились под ментальным контролем Линдона. Сам он вылез из машины последним.
- Похоже, тебе не удалось решить всё деликатно, как ты уверял президента, - окидывая взглядом вновь прибывших язвительно изрёк Симмонс.
- А мой вопрос остался без ответа, - с нажимом произнёс Барретт, казалось, вовсе не заметив колкости в свой адрес.
- Да ни черта я не знаю о том, что происходит! Пятнадцать тысяч неопознанных кораблей появились над планетой двадцать пятнадцать минут назад словно из ниоткуда. До этого мы зафиксировали четыре мощных энергетических всплеска на обратной стороне Луны.
- Взрывы?
- Ядерные. Похоже, кто-то действительно уничтожил несколько их кораблей, как они и заявили.
- Какому идиоту это могло понадобиться? – вопрос был скорее риторическим, но Симмонс принял его на свой счёт:
- В галактике за десять лет мы нажили себе немало врагов. Но не думаю, что это кто-то из них, - пожал он плечами.
- Хотя это уже не важно, - отмахнулся Барретт. – Доложите обстановку.
- Если кратко – всё плохо. Это мягко говоря, - ответил капитан. – Наши десять кораблей – ничто в сравнении с чужой армадой, а «Атлантис» и аванпост, насколько мне известно, исчерпали весь свой боезапас… Нам вообще повезло, что система маскировки кораблей работает как надо и нас до сих пор не обнаружили…
- Я не об этом, - нахмурился Эдгар. Стражницы молча следили за этой беседой, пытаясь переварить крупицы новой информации и как-то встроить их в привычную картину мира. Даже на Линдона пока никто ещё не обратил внимания.
- Это ещё цветочки – на Земле всё куда хуже – каждый крупный город подвергся бомбардировке, военные, промышленные и правительственные объекты методично уничтожаются. Кроме того, у нас до сих пор нет связи с «Бортом №1». Число жертв подсчитать невозможно, но по приблизительным прикидкам – уже более девятисот миллионов!..
- И вы… вы так спокойно говорите об этом! – похолодев от ужаса, дрогнувшим голосом сказала Ян Лин. В глазах её стояли слёзы – душевная боль за всех тех, кто погиб в одночасье, за тех, кто погибал сейчас – за всех тех людей, которые никогда не имели никакого отношения ни к Шао’ссорам, ни к Меридиану, за тех, кто не имея ни малейшего представления о происходящем по чьей-то злой воле оказался втянут в жернова войны, была просто непереносима!
- Иосиф Сталин как-то сказал: «Гибель одного человека – трагедия. Гибель миллионов – статистика», - посмотрел на неё Симмонс. – Не думайте, что мне безразличны судьбы тех людей. Просто я не настолько сентиментален, чтобы лить слёзы по каждому, кто погиб там, внизу. Лучше подумать над тем, как избежать ещё больших жертв. Но пока, чёрт возьми, я не могу ничего придумать!!! Да если б было возможно – я бы голыми руками этих инопланетных гадов порвал! К сожалению, стоит только нам высунуться, и мы моментально будем уничтожены…
- Да, сейчас бы нам очень пригодилось какое-нибудь чудо, - проворчал Линдон и на него, наконец, обратили внимание. – К сожалению, мы не волшебники, - пожал он плечами, поглядев на стражниц.
- Вы хоть понимаете, что там сейчас происходит?!?! – вспыхнула Тарани. Буквально – её объял столб волшебного пламени. От неожиданности Симмонс отшатнулся, а двое его адъютантов схватились за оружие. – Там же сейчас люди умирают! Наши друзья! И ваши! Семьи! Это же геноцид! А вы говорите о какой-то паршивой статистике! Разве так поступает сильнейшая на планете армия? Разве вы можете сейчас оставаться в стороне, поджав хвосты от страха? У вас же есть корабли – сделайте же что-нибудь!
- Тарани, - окликнула подругу Корнелия. Окликнула едва слышно, голосом, наполненным болью. – Тарани, они…ничего… не смогут сделать, - прошептала она, борясь со слезами. Тщетно. Осознание собственного безсилия сейчас, когда на кон было поставлен существование не какого-то чужого и далекого мира, а родной Земли и всего человечества, резало по сердцу точно нож и было самой невыносимой пыткой. И каждый, находящийся здесь, в ангаре, понимал, что она чувствует. потому, что и сам чувствовал то же самое. Но не каждый поддавался этому чувству, которое постепенно могло переродиться в страх, страх – в ужас, а ужас – в отчаяние и безысходность. А безысходность в подобной ситуации не могла привести ни к чему хорошему. Напротив – она была прямой дорогой к гибели.
- Храбрые и дерзкие слова, - усмехнулся Линдон. – Особенно для тех, кто сам недавно был в такой же ситуации. А знаете, волшебница права – у нас есть корабли, и кое-что мы можем сделать.
- И что же по-твоему? – угрюмо посмотрел на него Барретт.
- Так уж случилось, что я кое-что знаю о нашем враге…, - пошевелил пальцами Макс. – Они не станут сражаться без командира. Они просто не способны на это.
-Ты… неужели ты предлагаешь атаковать их флагман? – утирая слёзы удивилась Хай Лин, которая так же, как и бабушка, была не в силах сдержать эмоции. Другие же стражницы пытались держать себя в руках, даже несмотря на ужасающую ситуацию.
- Именно! – воздел палец в воздух псионик. – Сконцентрировав на флагмане всю боевую мощь наших кораблей, мы, возможно, сможем…
- Стать лёгкими мишенями для остальной армады, - язвительно закончил за него Симмонс, косо поглядывая на всё ещё продолжающую гореть Тарани.
- Нет, если мы подойдём вплотную к флагману, - покачал головой Макс. – Армада не станет стрелять, если будет риск задеть его. Они выпустят истребители и бомбардировщики.
- Интересно, откуда ты всё это знаешь, - проворчал Барретт.
- Не твоё дело, Эд, - поморщившись, отмахнулся Макс.
- Сперва ты, Кесслер и Вонг куда-то исчезаете после гибели Скиннера. потом появляетесь почти через два года и затеваете идиотскую игру в террористов и заложников… А потом ты говоришь, что располагаешь сведениями о внезапно возникшем враге… Что-то тут не чисто, Макс, - покачал головой Барретт, - и не говори, что это не моё дело. А может это ты и привёл сюда эти корабли?
- Что за бред! – возмутился Линдон.
- А ну молчать, вы оба! – внезапно гаркнул Симмонс, и в его голосе была такая сила, что и Баррет, и Линдон действительно тотчас умолкли. – Это мой корабль, и я не позволю устраивать здесь балаган! Мало того, что вы в нарушение всех правил притащили сюда гражданских без допуска, так теперь ещё и грызётесь меж собой! Будь вы моими подчинёнными, я бы давно упрятал вас на гауптвахту, а по законам военного времени – вообще расстрелял. В сложившейся ситуации мы не можем себе позволить никаких разногласий, потому что мы – единственная защита, оставшаяся у человечества.
- Но…, - начал было Барретт.
- Ещё одно слово и даже твой телекинез тебя не спасёт, псионик, - холодно произнёс Симмонс. И Эдгар знал, что он прав – на всех кораблях подобного типа стояли генераторы подавления пси-способностей.
- Хорошо, Симмонс, - неохотно ответил Эдгар.
- Итак, раз инцидент исчерпан, то советую вам переместиться в каютах. А у меня много работы – нужно подготовить атаку на флагман противника. И ты, - он ткнул пальцем в сторону Линдона, - пойдёшь со мной.
- Всегда пожалуйста, - отозвался тот. – И ещё одно – Эдди, тебе сейчас придётся объяснять семьям этих девчонок, где они оказались, и что вообще происходит, - он хитро улыбнулся и быстрым шагом последовал за капитаном, уже покинувшим ангар…

Сколько же времени прошло с тех пор, как он побывал здесь в первый раз? Год? Два? Пять лет? Для этого мира – возможно, для него же – гораздо больше. Время – вещь относительная, и в каждом мире у него свои правила и своя скорость…
Забавно сколь причудливые изгибы и финты иногда вытворяет судьба. А в этот раз ситуация была не лишена скрытой иронии – кто бы мог подумать, что через столкьо летон вновь окажется в той же самой статиз-камере, что и много лет назад, когда был захвачен Медведевым! Только вот ситуация сейчас была иная. Да и камера – не чета прежней. После его бегства её переделали, улучшили и теперь выбраться отсюда было мягко говоря непросто и даже прежний трюк с телекинезом здесь бы уже не помог – статиз-сфера, висевшая под самым потолком камеры (довольно просторной, кстати) перламутровым шаром, и поддерживаемая тремя силовыми контурами в полу, подавляла деятельность тех отделов мозга, которые были ответственны за «работу» сверхъестественных способностей арестанта. Иными словами, Странник, подвешенный в центре сферы, словно муравей в янтаре, был сейчас не более чем человеком, не способным даже пошевелиться. Отливающее перламутром поле окутывало его точно саван, не позволяя двигаться и подавляя все двигательные сигналы, посылаемые его мозгом. Искусственный паралич в действии.
Установка работала совершенно безшумно и Игорь слышал, как на базе была поднята тревога, хотя камера, казалось бы, должна быть ещё и звуконепроницаемой. Он знал, чем вызвана эта тревога. Знал, что так будет. Он сознательно совершил то, в результате чего и оказался здесь. Знал он и о последствиях, которые были неминуемы, и, несомненно, уже начали претворяться в реальность. Он чувствовал себя последним негодяем из-за того, что спровоцировал ящеров… Да он и был им! Осознание этого вкупе с чувством своей вины за неисчислимые человеческие жертвы, а, по сути – за начало самого настоящего геноцида человеческой расы, тяжёлым, адски неподъёмным грузом лежало у него на душе, яростно опаляемой вопиющим гласом совести.
Нет.
Он вовсе не собирался отсюда сбегать. Напротив – он хотел здесь остаться. И не только потому, что его терзала совесть, доставляя нестерпимую душевную муку – всё же он сделал то, что должен был, полагая, что поступает правильно. В конечном итоге. Но это не помогало ему отстраниться от той боли, что нещадно терзала его душу и сердце, будто норовя разорвать их в клочья. Впрочем, вряд ли ему могло что-нибудь помочь. Он не отстранялся от этого, прекрасно сознавая, что заслужил это. Но всё-равно не видел иного способа – всё должно было случиться именно так, а не иначе. В противном случае… он даже не хотел думать о том, что было бы в противном случае. Да и сейчас ещё слишком рано было о чём-либо судить, ведь всё может пойти… не так. А ведь он пошёл на чудовищное преступление ради того, чтобы всё сложилось так, как нужно. Но малейший просчёт, самая ничтожная ошибка могла обратить всё в прах в мгновение ока. А цена поражения СЛИШКОМ высока… Тут он услышал как замок двери камеры клацнул – кто-то собирался сюда войти. Впрочем, чтобы гадать было не нужно, чтобы понять, кто это. Крутов Сергей Иванович собственной персоной. А с ним двое в боевых экзоскелетах со странными ружьями наготове.
- Это на тот случай, если ты вздумаешь выкинуть какую-нибудь глупость, - холодно сказал экс-глава ФСБ, заметив, куда смотрит Игорь. Он подошёл ближе, встав почти под самой сферой. По его лицу было видно – сейчас он борется с самим собой. Ему было противно находиться здесь, рядом с предателем, чьё злодеяние можно было сравнить, пожалуй, лишь с предательством Иудой Искариотом Иисуса Христа. Ему было до глубины души Противно сознавать, что ещё совсем недавно этот… ч е л о в е к, Странник, был другом и союзником, который так много сделал для Земли и России, а потом совершил величайшее в истории преступление, по сути поставив человечество на грань уничтожения. И Крутову сейчас очень хотелось поступить так, как велит ему совесть – судить Странника по законам военного времени. Но с другой стороны профессиональный долг не позволял ему этого сделать. Как глава ФСБ, пусть и отстранённый от занимаемой должности, он был обязан прежде допросить Странника. С применением самых жёстких мер, если потребуется. Ведь Крутов знал, что первым же ударом орбитальной артиллерии ящеры уничтожили политических руководящих сил не только России, но всего мира, погрузив его в хаос, анархию и отчаяние… а затем начали методично уничтожать военные и промышленные объекты везде и всюду. И он должен был понять - зачем всё это понадобилось Страннику? Что он хотел этим показать? Чего намеревался добиться? По какой причине он обрёк миллиарды невиновных на смерть?
Молчание затянулось.
- Хотите спросить о чём-то? – предположил Странник. Казалось, что он был совершенно спокоен и хладнокровен, но Крутов уловил в его голосе нечто такое… Печаль? Раскаяние? Для этого теперь уже слишком поздно.
- О многом, - сухо ответил Сергей Иванович, посмотрев Игорю в глаза. Тот взгляда не отвёл, и эта «дуэль» продолжалась какое-то время. – Но на самом деле меня волнует всего один вопрос – зачем?
- Зачем? А вы сами как думаете? Зачем мне вдруг понадобилось предавать человечество, обрекая его уж если не на гибель, то на почти полное уничтожение? Зачем мне понадобилось брать на душу столь неподъёмный грех, хоть я и без этого не был чист перед Богом? Да я сам себе омерзителен за то, что сделал…
- Ага, а сейчас ты скажешь, что это всё-равно было необходимо, - зло процедил Крутов. В данный момент ему по большому счёту было наплевать на то, что чувствует Странник, винит он себя или нет, раскаивается или нет. Сергей словно чувствовал, как там, наверху гибнут люди, и с каждым погибшим что-то в его собственной душе отмирало, отдаваясь жгучей болью. Москва – уничтожена. Петербург – уничтожен. Все крупные города страны – в руинах. Армия обезглавлена и дезорганизована. правительство в полном составе погибло вместе со столицей… Хаос, разруха, паника, массовые безпорядки, а с начала бомбардировки прошёл всего какой-то час… И так по всему миру! Число жертв уже перевалило за полтора миллиарда человек и всё это – из-за Странника!
- Нет, я этого не скажу. Просто я – идиот, и не смог найти другого способа…
- Способа чего?!?! Я не об этом тебя просил, когда мы говорили в последний раз!
- Я помню этот разговор… И помню, о чём мы говорили. Ты заметил тенденции… негативные тенденции в развитии страны, которые были направлены на её уничтожение в конечном итоге. И направлялись они конкретными лицами как в самой России, так и из-за рубежа. Но ведь не только Россия была в дерьме по уши – весь мир в него погружён. И погружался всё глубже и всё быстрее с блаженной улыбкой дебила на лице, оболваненный и зомбированный в угоду небольшой группе лиц, поставивших свою личную выгоду, амбиции, благополучие, жажду власти и мировоззрение превыше блага всего человечества!... Это система… И бороться с ней на равных вы бы всё-равно не смогли, даже если бы всему миру рассказали всё, что вам удалось узнать. Эту систему просто невозможно было быстро и эффективно разрушить изнутри, тем более если ты сам – часть этой системы. Это было бы сражение не на год, и не на два – на столетия… И вот меньше чем за день этой системе, складывавшейся веками, сломали хребет! Ведь в первую очередь уничтожались те, кто имел влияние – политики, «серые кардиналы», главы корпораций и тайных обществ. И врагу даже не нужно было проводить разведку в традиционном смысле слова – ментальное сканирование планеты позволило им всё рассмотреть в деталях и понять, куда бить в первую очередь! Но как я и говорил раньше – дело не в этом. Думаете, что главная опасность – корабли ящеров, методично уничтожающие человечество? Нет. Они лишь предвестники. Истинная опасность идёт следом, и именно её я хочу предотвратить…

Холодная липкая тьма окутывала всё вокруг, лишь кое-где разрываемая слабым фосфоресцирующим свечением странных растений, похожих одновременно на гриб, бахрому и всклокоченную бороду пьяного дварфа. Растения эти сиротливо ютились на камнях, стенах и потолке пещеры. И хоть света давали они немного, но его было вполне достаточно для того, чтобы видеть, куда идёшь и не врезаться в эти самые стены. Но не достаточно, чтобы не спотыкаться…
Запахи здесь витали довольно однообразные и не сказать, чтоб уж очень приятные – сырость, плесень, мокрая земля и камень, гниль и ещё что-то, что невозможно было определить. И в этой подземной полумгле очень осторожно, не спеша, двигались три фигуры – одна, довольно крупная, постоянно кряхтела, пыхтела, сопела и спотыкалась, время от времени тихо ругаясь. Другая – поменьше, изящная, двигалась совершенно безшумно. А третья – маленькая, но очень ловкая, похожая на ребёнка.  И, всё же, хоть они и старались идти не издавая ни звука, но эхо здесь было очень чутким и подхватывало даже малейшие шорохи, разнося их по всему коридору. Масса же горной породы над головой оказывала гнетущее воздействие на психику, заставляя то и дело посматривать вверх. На всякий случай…
Наконец, впереди обозначилось пятно света, с каждым шагом увеличивающееся в размерах и делающееся всё ярче.
Проход. А вернее – выход.
- Наконец-то! – проворчала большая фигура звучным басом.  – Я уже думал – заблудились. После этой чёртовой бом…ба… чего-то там многие туннели завалило.
- Хватит жаловаться, Ловец, - отозвалась вторая фигура, в лучах тусклого света «бороды пьяного дварфа» оказавшаяся лордом Седриком.
- Кстати о жалобах, - огрызнулся Фрост, - мне вот интересно, куда подевалась колдунья. Странник вроде ясно сказал, чтобы мы шли к Бездне теней вместе, не разделяясь…
- Какая разница? Она всё-равно появится там, где нужно, - заговорила третья фигура голосом пятнадцатилетней девочки. – А раз так, то и думать об этом незачем…
Наконец они вышли из тёмного туннеля, проложенного в толще горных пород в незапамятные времена, о которых не сохранилось даже легенд. Троица оказалась на большой каменной площадке, почти в центре гигантской шахты-разлома стены которой, теряясь в темноте, поднимались всё выше и выше, пока не сходились в одной точке где-то на недосягаемой высоте, откуда бил слабый тоненький луч солнечного света, едва различимый здесь, внизу.
- Вот она – Бездна Теней, - подойдя к краю площадки и посмотрев вниз, сказал Фрост. То, что он видел внизу, в общем-то не сильно отличалось о того, что было над ним. Разве что внизу не было солнечного света, а магические светильники были только на уровне каменной площадке, где расположился «отряд». – Интересно, как всё-таки Рейтер умудрился там выжить?
- Забавно, - усмехнулся Седрик. – Из всех мест на Меридиане сумела уцелеть только эта чёртова пропасть. Жестокая ирония судьбы – место для самого изощрённого наказания стало вдруг самым безопасным в мире, - по лицу лорда скользнула его фирменная ухмылка.
- Что, лорд, желаете здесь отсидеться? – раздался из туннеля, откуда они только что вышли, резкий, неприятный голос Нериссы. Она уже была здесь, хотя её появления никто не заметил.
- Какой тонкий намёк, - пожал плечами Седрик. Ему не доставлял радости факт сотрудничества с колдуньей, и, пожалуй, лишь слово, данное Страннику, удерживало его от того, чтобы не бросить «отряд» и заняться осуществлением своей главной задачи – мести Фобосу. А уж способов и вариантов этой мести за время, проведённое в тюрьме, лорд придумал ну очень много. И каждый последующий способ был намного изощреннее предыдущего. О том, что именно Нерисса освободила его из темницы, Седрик, конечно, помнил, как и то, что пообещал быть её союзником. До поры… Однако это вовсе не мешало относиться ему к колдунье неприязненно. – Впрочем, от вас я иного и не ожидал. Но вместо этой ненужной пикировки не поведаете ли нам, где пропадали?
- Хм… Что-то ты уж слишком любезен, лорд, - подозрительно глянула на оборотня Нерисса. Никаких иллюзий относительно их «союза» она не питала. Да сейчас она сама всё чаще приходила к мысли о том, что идея освободить бывших слуг Фобоса была отнюдь не лучшей её идеей. Впрочем, об этом уже поздно было жалеть. – Но если тебе действительно интересно – я смотрела, во что превратился Меридиан…, - трудно было поверить, но говорила она это с отчётливо проявляющейся болью в голосе. – Выжженная пустыня, где не осталось ничего живого, - и с каждым словом, с каждым воспоминанием о ныне мёртвом, но ещё совсем недавно прекрасном и цветущем мире, голос Нериссы звучал всё более жёстко и наполнялся яростью. Нет, пожалуй она была далека от того, что называют состраданием, хоть и знала, сколько людей погибло в этой адской бойне.  Эти злоба и ярость имели иную причину – мёртвый Меридиан являлся своего рода надгробием, могильной плитой для всех планов колдуньи по захвату этого и других миров.  И, несмотря на то, что она не желала принимать эту истину, гнала её от себя, но не могла избавиться от засевшей в душе, острой как бритва, боли, ознаменовавшей крушение всех её целей и смысла жизни последних десятилетий. И злоба колдуньи была адресована тем, по чьей вине это произошло. Ящерам. Но особенно – Первому Советнику, этому надменному напыщенному типу! С каким бы удовольствием Нерисса поквиталась бы с ним! Однако она понимала, что это невозможно – он был гораздо могущественнее её. И от этого ярость лишь усиливалась, бущуя в душе ведьмы адским пламенем.
- Неужели всё… всё погибло? – пожалуй, впервые за очень долгое время Фрост не сумел сдержать эмоций – его голос дрогнул. Нет, когда в нём клокотала ярость, и он не сдерживался – это было одно дело. Это было даже хорошо. Но сейчас… Сейчас всё было не так. Но какая теперь разница?
- Я не знаю, - пожала плечами Нерисса, понимая, что сейчас чувствуют Ловец и остальные её спутники. Она чувствовала то же самое. Разочарование в своих силах, стыд, горе, ярость и ненависть к тем, кто учинил всё это и множество других, менее выраженных чувств сплетались сейчас в единый клубок… Пусть даже сейчас все четверо продолжали строить из себя безжалостных и безчувственных существ, для которых чужое горе – ничто, а уничтожение родины ничего не значит… Но колдунья понимала, что это было не так. Всё то время, что им пришлось бездействовать, ожидая приказа Странника, она наблюдала за своими вынужденными компаньонами. И она замечала, как Седрик слишком часто хмуриться, а Миранда изредка теребит пуговицу на рукаве своего платья. За Фростом и следить не надо было – тот нервно расхаживал из стороны в сторону, да и вообще выдавал свои чувства массой других способов… Все они переживали за судьбу Меридиана. – Я не знаю, - повторила она ещё раз чуть тише. – Но, по-моему, это ещё не конец…
- Что ты имеешь в виду? – просила девочка-оборотень.
- Я видела в небе что-то… Не знаю, что это было. Что-то огромное, похожее по форме на снежинку. Оно медленно летело над руинами столицы с запада на восток, испуская яркий свет и выбрасывая в воздух странную искрящуюся пыль…
- Думаешь, это ящеры? – посмотрел вверх Седрик.
- Как я и говорила – я не знаю, - пожала плечами колдунья.
- Интересно, очень интерес-с-с-сно, - протянул лорд, поглядев на Нериссу. – Похоже, нам всё-таки предстоит сыграть свои роли в судьбе Меридиана и плане Странника… Иначе ему вообще не имело смысла заступаться за нас перед Гильдией, - задумчиво проговорил Седрик, переменив тему беседы. Мысль о том, что его родной мир уничтожен, всё же коробила его душу, разъедая её гневом точно кислотой.
- Похоже, он и вправду с самого начала собирался использовать нас как один из ключевых элементов своего плана… Вот только как? А главное – зачем? – будто говоря с пустотой, рассуждала Миранда. – А впрочем – кто его знает…
- Ну, похоже, скоро мы это выясним, - ответил лорд. – Как только узнаем, зачем он сказал нам ждать его здесь, у Бездны Теней.
Замолчали. Потому, что говорить, в общем-то, было уже не о чем. Да и не были эти четверо закадычными друзьями, чтобы проводить время в безсмысленных беседах. Однако минуты ожидания не известно чего тянулись неимоверно долго и казалось, что здесь, в месте с самой дурной репутацией во всём Меридиане, время причудливым образом изменяет свой бег и замедляется…
- Скажи, Нерисса, за что Оракул и Совет Братства заточили тебя пожизненно на горе Танос? – неожиданно спросил Седрик. Не потому, что хотел получить ответ. Ему было интересно, как на этот вопрос отреагирует старая ведьма. Он прекрасно знал, что воспоминания о том периоде жизни не доставляют Нериссе радости.
- Тебе разве больше заняться не чем? – метнула в оборотня колючий взгляд колдунья. Воспоминания и образы тех далёких дней с течением времени не утратили своей силы и были так же ярки, как будто всё это происходило совсем недавно. И чувства, которые они вызывали, с тех пор тоже совсем не изменились – гнев, обида, досада, разочарование, жажда силы и чувство, что с ней, Нериссой, обошлись несправедливо… Всё это долгие годы подпитывало её стремление вернуть утраченную силу, приумножить её, а заодно – поквитаться с магами Кандрокара. Но что от всего этого осталось сейчас? Её месть уже никогда не осуществиться, ибо Совет Братства, Предвечная Цитадели и сам Оракул уничтожены. Сила? Да. Она вернула её. Но даже с ней оказалась лишь безпомощной жертвой перед лицом врага, уничтожившего Меридиан, мир, с завоевания которого она собиралась начать свой победоносный поход. Приумножить силу? А какой теперь в этом смысл? Какой в этом смысл теперь, когда она увидела, на что способна технически развитая цивилизация, что она способна сотворить в целым миром? А ведь если она хочет властвовать над всеми мирами, ей неизбежно придётся столкнуться даже с ещё более могучими народами, чем Шао’ссоры. Что она сможет сделать тогда, пусть даже у неё и будет огромная магическая сила? Сейчас со всей очевидностью колдунье стала понятна одна простая истина – на любую силу рано или поздно всегда находится другая, превосходящая сила. И чтобы понять это, ей пришлось пройти через унижение, попав во власть Первого Советника, а затем – Странника, едва не погибнуть и пережить уничтожение родного мира. Но самое главное – постоянное чувство собственного безсилия, неспособности хоть как-то повлиять на ситуацию… Все её стремления и цели в итоге оказались всего лишь несбыточными мечтаниями ребёнка, рассыпавшимися в прах при первом же серьёзном испытании. А уязвлённая непомерная гордыня, хотя и напоминала о себе постоянно приступами гнева, едва только кто-то осмеливался перечить, уже не могла заглушить голос разума, который твердил: «Ты проиграла, несмотря на силу, которая у тебя была, несмотря на ум и хитрость, которыми ты всегда пользовалась крайне искусно. Всё это не помогло. Не поможет и впредь. Всё, к чему ты стремилась так долго – не имеет смысла. Смирись. Прими своё поражение и найди новую, достойную цель, чтобы жить, и новые силы, чтобы двигаться к этой цели». И ещё одна мысль в последнее время всё чаще посещала колдунью – не совершила ли она ошибку, когда попыталась отнять Сердце Кандрокара у Кесседи? И всё чаще ответом на этот вопрос становилось безжалостное «ДА».
Все эти мысли в один миг пронеслись в голове Нериссы прежде, чем она ответила Седрику. Однако он сейчас не собирался ждать:
- Странно, что ты затрудняешься ответить. Хотя… Наверно возраст даёт о себе знать – память уже не та, что раньше, - он наметил свою фирменную змеиную улыбку. Но колдунья, казалось, пропустила его едкие слова мимо ушей. По крайней мере она никак не отреагировала. Вернее отреагировала, но не так, как от неё ожидали:
- Знаешь, - посмотрела она на Седрика долгим пристальным взглядом, - наверное, это была ошибка, - а в следующее мгновение она даже не поверила, что сказала это вслух!
- Ошибка? – не скрывая удивления переспросил Седрик. – Я не ослышался? Что ж, признаюсь честно – я ожидал от тебя чего угодно. Всего. Но только не этого…
- Трудно поверить в то, что такая как я смогла назвать ошибкой большую часть своей жизни, растраченную на жалкие попытки обрести силу и власть? – полным горькой иронии голосом спросила Нерисса.
- Да. Трудно, - легко согласился лорд. – И тем не менее я тебе почему-то верю. Кроме того чтобы признавать свои ошибки нужна немалая сила духа даже если признаёшься в них самому себе… а чтобы сделать это в присутствии других… Похоже, я начинаю уважать вас, Нерисса. Хоть и не могу сказать, что рад этому.
- Вот уж чему я точно не рад – так это торчать здесь и ждать не известно чего! – проворчал Фрост.
- А что – в разве в темнице ждать не известно чего было приятнее? – ехидно осведомилась Миранда. Ловец хотел ответить ей подобающим образом, но внезапно напряжённо застыл на месте, давая знак остальным, чтобы те замолчали, и начал вслушиваться в тишину, лишь изредка нарушаемую тихими унылыми завываниями ветра где-то наверху, звуком разбивающихся о камни капель неподалёку и очень слабыми – на грани слышимости – шорохами и стуками, доносившимися из туннеля!
- Кто-то идёт сюда! – шёпотом сказал Фрост, становясь справа от прохода в скале и удобнее перехватывая дубину. Но его плану не суждено было осуществиться – из прохода вдруг вылетел какой-то круглый предмет, и в ту же секунду ярчайшая вспышка света резанула по глазам, ослепив всех четверых! Когда же зрение, наконец, вернулось, то Фрост обнаружил себя и своих компаньонов в окружении десятка людей, закованных в странную, ни на что не похожую броню. В руках эти люди держали необычные, грозные на вид продолговатые… штуковины – Ловец не знал, как это назвать. И эти самые «штуковины» были нацелены на четвёрку беглецов.
- Земляне? – удивлённо то ли спросила, то ли констатировала Нерисса.
- Верно, земляне, - в круг вошёл человек, чьё лицо скрывал шлем. – Но я бы хотел знать, кто вы такие.
- Пётр Андреевич! У нас нет на это времени! – окликнул человека юноша. Он хоть и был в бронекостюме, но оружия при себе не имел, да и шлема на нём не было.
- Нет, - качнул головой тот, кого назвали Петром Андреевичем. – Эти четверо здесь явно кого-то ждали. Здесь! У Бездны Теней! И ведь как выбрали момент! Кто мог знать, что мы придём сюда? Это неспроста. И я повторяю свой вопрос – кто вы такие? – вновь обратился он к четвёрке.
- Очевидно, ситуация не располагает к конфронтации, - молвил Седрик, верно оценив обстановку.
- Очевидно, - сухо сказал Васильев.
- В таком случае нам не остаётся ничего другого, кроме как сказать вам правду, - в отличие от Фроста и Миранды, Седрик с Нериссой уже имели возможность познакомиться с оружием землян и не желали лишний раз испытывать на себе его действие. Ловец же и девочка-оборотень, видя, что начальство не спешит затевать драку, тоже вели себя сдержанно и благоразумно. – Моё имя – Седрик. А это мои…товарищи: Фрост, Нерисса и Миранда.
- Сколь удивительны дороги судьбы, - усмехнулся Васильев. – Ваши имена мне очень хорошо знакомы. Мне прекрасно известно о вашей… дурной репутации. И что же четыре преступника делают здесь, в Бездне Теней? Неужели вас замучала совесть, и вы решили покарать себя таким образом? – едко спросил он. – Хотя навряд ли.
- Это всё из-за Странника, - ответила Нерисса, не обратив внимания на колкость. Ситуация ей определённо не нравилась, но сейчас она вновь ничего не могла сделать, даже если бы и хотела – ей бы просто не дали времени использовать магию… Но кроме этого у неё уже минуты две в уме крутилась мысль о том, что, возможно, именно этих землян они здесь и дожидались, а вовсе не странника, отправившего их сюда.
- Странник? И здесь он, - холодно произнёс Пётр Андреевич. – После того, как я узнал, на что он способен, меня не удивляет, его связь с такими как вы…
- Что вы имеете в виду? – спросил лорд.
- Вас это не касается.
- Касается! – возразила колдунья. – Похоже, он знал, что вы придёте сюда. Поэтому и сказал, чтобы мы ждали здесь, у Бездны Теней. А зная его могу предположить – он хотел, чтобы мы вам помогли.
- Мы не нуждаемся в помощи преступников и предателей, - резко бросил Васильев. – Вы останетесь здесь.
- Подождите! – вдруг запротестовал Румянцев. – Кто знает, что ждёт нас на нижних уровнях? Дервиш говорил, что его зонды по непонятным причинам выходили из строя уже на третьем подземном ярусе города. А некоторые системы моего комбеза уже потихоньку сбоят… Что если наше оборудование выйдет из строя по мере спуска? Думаю, помощь нам пригодиться.
- Неразумно брать их с собой, - качнул головой Пётр Андреевич. – Им нельзя доверять.
- А мы и не будем…
- И потом – как они смогут нам помочь? Что они смогут сделать, если откажет наша техника? Будут измерять показания магнитного поля и кучу других параметров на глаз? – осведомился Васильев.
- Мы обязаны Страннику жизнями, - тихо, но так, чтобы все услышали, сказал Седрик. – Этот долг священен и мы не станем от него отказываться. Сделать это означает обесчестить себя. Мы не предадим Странника и его интересы. И если он хотел, чтобы мы помогли вам, мы поможем, что бы нам ни пришлось делать.
- Какие пафосные и нравственные слова для того, кто поклялся в верности предателю всего человечества, - холодным сарказмом, точно скальпелем, полоснул Пётр. – Может вы и сгодитесь… Когда прибудем на место – пустим вас четверых вперёд на разведку. Если там будут какие-то препятствия, опасности или ловушки – вы в них обнаружите. Если попадётесь – вам не повезло. Если нет – на нет и суда нет. Холецкий, - обратился он к бойцу из оцепления, чей скафандр имел на груди небольшую пластину с выгравированными на ней командирскими знаками различия. – Следите за этими четверыми в оба глаза. Не хочу, чтоб из-за них у нас были проблемы.
«Проблемы всё-равно будут. И вы это знаете», - вдруг у всех в головах раздался неприятный сухой скрипучий голос – из туннеля вышел высокий – в полтора человеческих роста – ящер! Командующий Шро’так. Очевидно, ему было не очень удобно идти по туннелю, рассчитанному на людей, поэтому он немного отстал от группы землян. Сейчас он был одет в полный боевой костюм Шао’ссора-воина, обеспечивающий носителю мощную защиту от большинства типов воздействия. Так же как и жилища, одежда ящеров умела подстраиваться под требования и желания хозяина, изменяя свою форму и набор функций в зависимости от ситуации.
- Ящер!!!! – взревел Фрост. – Что он здесь делает?!?!?! Вы с ними заодно, люди?!?!? – взгляд Ловца наполнился яростью и он уже был готов совершить какую-нибудь глупость. Остальные члены «отряда» тоже заметно напряглись – никто из них не ожидал увидеть ящера в компании людей.
- Что это вы так переполошились? – спросил Васильев. – Разве вас должны волновать такие мелочи?
- Мелочь? – не унимался Фрост, схватившись за дубину.
- Нам не нужны проблемы, парень, - излучатель Холецкого уставился Фросту прямо в лицо.
- Фрос-с-ст, ус-спокойс-с-ся, - процедил Седрик, которого несдержанное поведение верзилы уже начинало раздражать. Несмотря на бушующую в душе ярость, Ловец послушал лорда и положил оружие.
- Хорошо, - кивнул Холецкий, убирая излучатель.
- Тот, кого вы сейчас видите перед собой – бывший командующий армадой противника. Во время операции по спасению стражниц завесы с флагмана Шао’ссоров он был освобождён нашим спецотрядом из заключения и предложил нам свою помощь, - пояснил Пётр Андреевич. – Надеюсь, теперь вы достаточно успокоились?
«Время», - напомнил Шро’так. «Не забывайте о нашей цели».
- Верно, - кивнул Васильев.
- Что вы собираетесь делать? – спросила Нерисса, решив сменить тему. У неё уже была одна догадка, но она хотела проверить, верна ли эта мысль.
- Спуститься на самое дно Бездны Теней, - спокойно, обыденно, как ни в чём ни бывало, сказал Васильев, словно всю жизнь только и занимался тем, что совершал подобные спуски.
- ЧТО?!?! – не смог сдержать удивления Фрост. Он даже помыслить не смел о том, что кто-то когда-нибудь по доброй воле захочет спуститься в Бездну! От одной только мысли об ужасах Бездны Фрост холодел от страха. Но этого нельзя было показывать остальным.
- Только то, что вы слышали. Мы считаем, что так можно проникнуть на нижние уровни того сложного комплекса сооружений, который вы зовёте Заветным Городом.
- Но зачем вам это вообще понадобилось? – Седрик был крайне заинтригован ходом событий.
- Есть вероятность, что истинная причина, приведшая ящеров в ваш мир, находится именно там. Узнав, что им нужно, мы, возможно, получим шанс одолеть их… И не допустить гибели Земли…
- Гибели Земли? – переспросила Миранда.
- Довольно разговоров! – поднял руку Васильев. Тотчас некоторые сегменты его скафандра засветились изнутри синим, как и броня остальных людей. Мгновение спустя все они уже парили над землёй. Шро’так и вовсе уже завис над самой бездной – в его костюм тоже был встроен антиграв, хоть и работал он менее эффектно, чем у землян.
- Никогда бы не подумала, что такое вообще возможно, - усмехнулась Нерисса. – Земляне, ящеры и преступники Меридиана объединяются для достижения общей цели… Видно, мир и правда изменился. И мы вместе с ним, - она взмахнула рукой, в которой всё это время держала чёрный кристалл – Сердце Кши’асса, и четвёрка беглых преступников оказалась заключена в прозрачную сферу. Она плавно поднялась в воздух и зависла над пропастью рядом с землянами.
- Что ж, пора, - сказал Васильев, и вся разношёрстная компания начала стремительный спуск в неизведанное, ибо ещё никто и никогда не опускался на самое дно великой и ужасной Бездны Теней.
Вскоре их поглотила непроглядная вечная тьма.

Узнав о том, что Странник арестован, Джайна буквально лишилась дара речи и ещё долго потом не могла прийти в себя от этой, не укладывающейся в голове, новости. Но это известие лишь укрепило её в желании встретиться и поговорить с ним – она должна была знать, что случилось. Должна была услышать это от него самого. Она не желала верить словам Холецкого о предательстве Странника – это было… слишком. Всё, что она знала об этом человеке, говорило о том, что он не способен на предательство… Хотя… Что она, собственно, о нём знала? Только то немногое, что сумела прочесть у него в душе, да ещё почерпнуть из нескольких непродолжительных бесед с ним? Кто такой Странник на самом деле? Слова Элеоноры о тьме в его душе вдруг снова всплыли в памяти. Но теперь Джайна уже не гнала их прочь как прежде – сомнения завладели ею. И только сам Странник мог дать ей ответы на все вопросы… поэтому девушка сразу попросила Холецкого отвести её туда, где держат Игоря. Это было полчаса назад. А сейчас она стояла перед дверью камеры, в которой содержался один из самых опасных заключённых во вселенной, и не решалась войти. Она боялась - а вдруг все её сомнения не безпочвенны? Вдруг слова её учительницы окажутся правдой? Что тогда делать? «Но ведь не войдя туда, ты так ничего и не узнаешь», - вкрадчиво заметил внутренний голос. «Сама знаю!», - отмахнулась от него девушка.
Охранники, что стояли по обе стороны массивной двери, казалось, вовсе не замечали юной волшебницы. Было странно, но девушка даже не запомнила дорогу, которой шла сюда – она просто следовала за одним из бойцов, которого Звягинцев попросил проводить её – всю дорогу девушка была погружена в свои мысли, хотя краем сознания отмечала всё происходящее. Она помнила, как вместе с Фобосом и Магнусом спускалась в лифте, как они нашли Звягинцева в зале контроля. Но Джайна вскоре покинула их в сопровождении солдата, и не знала, о чём разговаривали маги и учёный.
«Ну, что? Так и будешь тут стоять весь день?» - сварливо напомнил о себе внутренний голос. Хотя справедливости ради надо отметить, что девушка только что пришла – ещё и минуты не прошло. Собравшись с духом, Джайна кивнула сама себе и обратилась к охране:
- Э-э… Здравствуйте… У меня есть разрешение господина Звягинцева на встречу с заключённым…
- Нам сообщили, - кивнул один из стражей, набирая шифр на кодовой панели, затем посмотрел в сканер сетчатки – щёлкнули замки и дверь медленно и важно отошла в сторону, открывая взору девушки удручающую картину: Странник, безпомощный, не способный пошевелиться, был заточён в отливающую перламутром сферу, парящую в центре большого помещения над какими-то сложными устройствами в полу. И больше в этой камере ничего не было. Даже свет включился здесь только после того, как вошла Джайна.
Увиденное повергло её в шок, хотя она сама не знала, почему так реагирует на это. Ситуация была странной… Девушка медленно приблизилась к сфере, пытаясь заглянуть в лицо Страннику, даже не заметив, как дверь в камеру закрылась – это её не волновало. Сначала волшебнице показалось, что Игорь спит – по крайней мере глаза у него были закрыты. Всё ещё думая, что делать дальше, она медленно обошла мерцающую сферу и вновь встала перед Странником.
- Ну, что, по-твоему я похож на муравья в янтаре? – вдруг спросил он, не открывая глаз. От неожиданности девушка вздрогнула.
- Скажи… Почему? – спросила она, посмотрев ему в глаза, ибо это был тот самый единственный вопрос, что не давал ей сейчас покоя.
- Если я сейчас отвечу, то этот ответ может тебе не понравиться, - тяжело вздохнул Игорь. Он понимал, что сейчас чувствует девушка. Он словно бы сам ощущал тень, эхо её эмоций. Она была в смятении, не зная, что думать, что чувствовать по отношению к… нему? «Неужели всё действительно так?» - подумал он. Он прекрасно понимал, что соврал Элеоноре тогда, в Заветном городе – на самом деле в глубине души он чувствовал к Джайне симпатию, хоть и противился этому чувству сознательно. А порой ему казалось даже, что это нечто большее, чем просто симпатия, но, несмотря на это, он не желал ей врать, чтобы остаться чистым в её глазах.  И он прекрасно понимал, что может произойти, когда получит ответ – тот тонкий мостик, лучик света, что так внезапно соединил их против их воли, может растаять так и не набрав силы. И если раньше это Игоря не слишком бы озаботило, то сейчас в душе у него возникло то болезненное щемящее чувство, которое он в своей жизни испытывали лишь дважды – когда потерял Ольгу из-за сбоя в переместителе, и второй раз... Об этом он даже не хотел вспоминать, но эти воспоминания уже всколыхнули уже, казалось, давно забытые чувства вины и ненависти к самому себе из-за того, что по собственной глупости и жестокости он не просто потерял свою возлюбленную, но стал причиной её гибели… убил её, превратившись в чудовище… И только сейчас, встретив Джайну, ему показалось, что он начал обретать себя прежнего, начал побеждать чудовище в себе… Но последний его поступок ясно давал понять – он всё ещё далёк от этой победы и не достоин называться человеком! Однако, Джайна… Каждый раз, когда она появлялась, Игорь чувствовал, как в его истерзанной, почти поглощённой тьмой душе пробуждается то светлое, что он, как ему казалось, утратил насовсем. Он не знал, почему это происходит. Лишь догадывался. И эта догадка одновременно манила его и пугала. Но он всё-равно не желал этому сопротивляться, понимая в глубине души, что именно Джайна может помочь ему обрести утраченную часть самого себя. Возможно, именно поэтому он и не хотел ей врать.
– Так что ты скажешь? Хочешь услышать мой ответ? – спросил он, посмотрев в глаза девушке. И уже один только этот взгляд сказал ей многое – это был взгляд человека, терзаемого совестью столь жестоко, что он, скорее, предпочёл бы умереть, но осознание собственной вины, понимание того, что он заслужил то, что с ним сейчас происходит, не давала ему шанса сбежать или хоть как-то облегчить свою участь. Но она хотела услышать всё от него самого. Она словно чувствовала, что Игорь не станет ей врать, не будет щадить её… чувства? И так же она понимала – что бы он ей не сказал, она должна будет остаться здесь, с ним. Хотя это было даже не понимание – как будто кто-то или что-то нашёптывало нашёптывало ей, что она должна так поступить, что это будет правильно.
- Да, я хочу услышать твой ответ, - кивнула Джайна. А в душе у неё всё замерло, как мир замирает перед сильной бурей.
- Хорошо, - вздохнул Игорь. – Ты спросила у меня «почему». Вероятно, ты хочешь знать, почему я здесь… Я здесь потому, что заслужил это…
- Заслужил? – переспросила девушка. Но в голосе её не было удивления. Похоже, внутренне Джайна уже готова была принять правду, хоть и сопротивлялась ей, гоня прочь мысли о том, что правда эта может оказаться чудовищной… что Странник, как и говорила Элеонора, действительно пребывает во власти тьмы. – Неужели ты…
- Да, - отозвался Игорь с такой тяжестью в голосе, будто держал на своих плечах небосвод, подобно Атланту. – Я действительно предал. Предал землян, мой народ… а ещё раньше – Меридиан…
- Что?... О чём ты говоришь? – Джайна выбита из колеи этими словами Странника. Хоть она и была готова услышать что-то подобное, но в глубине души лелеяла надежду, что всё происходящее – просто какое-то недоразумение, что он невиновен. Однако он не дал ей времени опомниться, собраться с мыслями и утихомирить чувства.
- Это из-за меня сейчас ящеры бомбят Землю. Я их спровоцировал. Из-за меня они и прибыли сюда – я отменил самоуничтожение земной базы в Меридиане… Я знал, как это подействует на моего двойника в критической ситуации – всего одна беглая мысль о Земле и вот флотилия Шао’ссоров уже здесь… в конечном итоге из-за меня они и прибыли на Меридиан…
- Но ведь это не ты, а твой двойник привёл их туда!
- Но это из-за меня он получил силу, знания и возможности, позволяющие ему путешествовать между мирами! Я виновен! Но дело даже не в этом…, - вздохнул Игорь. – Я хотел, чтобы они пришли на Меридиан…
- Что?!?!?!?! – воскликнула девушка. Она не могла поверить в то, что сейчас услышала. Это не укладывалось в голове! Джайна не могли принять того, что человек, казавшийся ей благородным добродетельным, немного чудаковатым и романтичным, вдруг оказался вовсе не таким, каким она его видела. Не таким, каким хотела его видеть. То, о чём он рассказывал ей сейчас, обличало его другую – темную сторону, которую он никогда и не собирался скрывать. Но как? Как он мог быть…таким? Почему он сделал всё то, о чём говорил? почему он стал таким? Всему этому должна быть причина…
- Мне жаль говорить тебе всё это… Мне жаль, что я сделал всё то, о чём сказал и ещё только собираюсь рассказать… Но обязан рассказать тебе. Потому что не хочу лгать и утаивать. Потому что я чувствую – время пришло.
- Зачем ты всё это делаешь? – едва сдерживая слезы, спросила девушка. – Зачем ты совершил все эти ужасные вещи?!?!?! – крикнула она и, всё-таки, заплакала. мысль о том, что она могла настолько сильно ошибаться в человеке, о том, что по прихоти этого человека пострадало или погибло людей больше, чем можно вообразить, была подобна удару ножа в сердце! Это было потрясение, отзывавшееся в душе болью разочарования, гневом и… жалостью. Жалостью ко всем, кто пал жертвой деяний этого… человека. Но что более странно – жалостью к самому Страннику. ведь Джайна видела его взгляд, видела, как меняется выражение его лица во время этого жуткого рассказа… Сейчас она даже могла свободно читать в его душе то, чего не могла увидеть и прочесть раньше. И она знала – Странник ненавидит себя за то, что совершал. Воспоминания о том, на что он пошёл ради достижения своей цели причиняли ему страдания несравнимо большие чем то, что чувствовала Джайна сейчас. Большие, чем кто-либо когда-либо чувствовал. Очевидно, он был не тем человеком, для которого цель оправдывала средства. Но почему-то он, всё-же, действовал именно так. Переступил через себя и собственные убеждения. И ненавидел себя за это и за те ужасные деяния, что совершал. Но ведь должна же быть причина, по которой он это делает… Зная всё это, несмотря на душевную боль, Джайна понимала – Странник никогда бы не стал совершать ничего подобного, если бы не… Что? Что же заставляет его так поступать?
- Потому, что я должен, - последовал ответ после долгой паузы. Джайна видела – эти слова дались Игорь очень нелегко.
- Должен что? Убивать? Уничтожать миры? Что ты должен?!? Зачем всё это?!?!?!?! – вытирая слёзы рукавом, спросила она.
- Нет, - Игорь попытался покачать головой, но статиз-сфера исправно делала свою работу – мышцы его не слушались. – Всё не так… просто. Я не хочу так поступать… Но я не вижу иного пути. В этом моя вина – я не смог найти способ решить всё иначе, без жертв… Но возможно, это не под силу ни одному человеку – только Богу…, - он замолчал. Вытаскивать всё это из себя было очень трудно. Но ещё тяжелее было бы держать всё это в себе. Сейчас ему казалось, что он не заслуживает даже того, чтобы Джайна была здесь и слушала его рассказ. Но, всё же, он должен был рассказать хоть кому-нибудь. Рано или поздно это должно было произойти, и он чувствовал – потом он уже не сможет ничего никому рассказать. Он должен был сделать это сейчас. Должен был хотя бы попытаться расставить все точки над «i». Не только для этой девушки, но и для себя самого. – У нас, на Земле, есть изречение, звучащее примерно так: «Ничто в этом мире не стоит и слезинки ребёнка»… Поначалу я тоже так думал, но потом понял – нельзя ставить благо одного превыше блага целого народа, страны… Пусть даже придётся пожертвовать чьим-то благом, но интересы общества в целом – важнее. Тем более если речь идёт о выживании всего человеческого рода как такового. Когда разговор заходит о выживании общества, народа, нации, страны или уж тем более – всего человечества как биологического вида интересы и блага отдельных его элементов становятся несущественными и приносятся в жертву ради достижения главной цели – выживания. В такие моменты те, кто взяли на себя всю ответственность, часто вынуждены принимать решения и совершать деяния, не соответствующие нормам морали и этики…, - он замолчал, пытаясь подобрать нужные слова, чтобы его речь не выглядела попыткой самооправдания. Он вовсе не желал оправдываться. Но сейчас, пожалуй, он впервые задумался над обоснованием своих собственных действий настолько серьёзно.
- Невозможно построить общее счастье на несчастьях других, - покачала головой Джайна. Слова Игоря шли вразрез с тем, во что она верила. Она не могла этого принять.
- Как это наивно, - горько усмехнулся Игорь. – Некоторое время назад я думал так же, как и ты. Но потом понял очевидное – общее счастье и всеобщее благо невозможно в принципе. Это миф. Утопия. Его нельзя построить никакими методами. Это своего рода идеал, о котором все говорят, к которому стремятся. Но он недостижим. И нужен он лишь в качестве маяка или путеводной звезды на длинной дороге жизни. Чтобы у людей была надежда… Но ведь всегда найдутся те, кто будет недоволен распределением этого самого пресловутого «общего блага»… Но всё это я говорю к тому, что сейчас опасность угрожает не только Земле или Меридиану. Под угрозой всё сущее. Все миры, все реальности, все измерения – всё это может исчезнуть очень скоро, если я не закончу то, что начал.
Девушка молчала. Она, конечно, хотела сказать Страннику многое, доказать, что он не прав, но все её мысли и чувства были бы чересчур противоречивыми. Кроме того, поначалу она не придала значения последней фразе Игоря, однако теперь смысл его слов начал чётко вырисовываться в сознании девушки и у неё перехватило дыхание от масштабов надвигающегося ужаса. Сознание отказывалось верить в то, что такое вообще возможно, но также было ясно, что Игорь не лгал. Ему попросту незачем было лгать. У Джайны комок подступил к горлу, и она была готова вновь заплакать, понимая, что те чудовищные жертвы и страдания, которые выпали на долю Меридиана, а затем и Земли – ничто в сравнении с надвигающимся кошмаром! Сама эта мысль настолько ужасала юную волшебницу, что на какое-то время она потеряла дар речи. Когда же она вернула самообладание, то ещё долго молчала прежде, чем сказать хоть что-то. Игорь её не торопил, понимая, что на её месте тоже был бы потрясён подобным известием.
- Откуда… Откуда ты это знаешь? – спросила наконец Джайна, посмотрев Игорю в глаза. Игорь вздохнул. Он одновременно ждал этого вопроса и боялся его. Боялся того, что ему всё-таки придётся на него ответить. Боялся выпустить свою самую страшную тайну на волю. Тайну, о существовании которой он так долго даже не подозревал, не имел ни малейшего понятия… Но затем осознал, поняв, что послужило причиной, отправной точкой для всех последующих событий. Эта тайна была главной причиной его ненависти к себе и одновременно – движущей силой, заставлявшей его идти вперёд в последнее время.
- Хорошо, я расскажу тебе и об этом, - с горечью и тоской отозвался Игорь. В глубине души он уже давно знал, что когда-нибудь ему придётся всё рассказать. И уж лучше раскрыть свою душу перед этой девушкой, чем перед кем-нибудь ещё… Он собрался с духом, тяжело вздохнул. Посмотрел на свою собеседницу с надеждой – он почему-то всё же надеялся, что она, совершенно незнакомая, в общем-то, девушка, не оттолкнёт его. Что она сможет понять.
А затем начал свой рассказ…

- Итак, что же я пропустил? – входя на капитанский мостик, спросил Барретт. все присутствовавшие – человек двенадцать из команды (навигаторы, связисты и другие спецы), а так же Симмонс и Линдон посмотрели на него. Нехорошо так посмотрели. Неодобряюще. Затем все, кроме капитана и Макса вернулись к работе – проверке или наладке приборов и систем корабля. – Я тут слышал объявление о боевой готовности. Полагаю, план атаки уже есть…
- Более того – он даже может сработать, - кивнул Линдон.
- в нашем распоряжении будет всего шесть кораблей, считая этот. Ещё три были на заданиях в разных частях галактики. Они повернули к Земле, как только получили сообщение о нападении, но они всё-равно не успеют, - сухо констатировал Симмонс.
- Пока звучит не очень обнадёживающе, - нахмурился Эдгар.
- Никто и не говорил, что будет просто, - ухмыльнулся Джейкоб. – Впрочем, если тебе что-то не нравится, ты всегда можешь сойти с корабля…
- Нет. Пожалуй, останусь. На космос у меня смертельная аллергия, - в тон ему парировал Барретт. Признаться честно, он не знал, почему Симмонс настроен против него. Но факт оставался фактом – с самого начала знакомства бывший ветеран невзлюбил псионика по какой-то, одному ему известной причине. И эта «холодная война» между ними длилась уже почти год – с тех самых пор, как Барретт стал советником президента и узнал о проекте «Звёздные врата». Во время каждой встречи Джейкоб Симмонс старался как-нибудь поддеть Эдгара, а тот отвечал ему взаимностью. Но дальше словестной пикировки эта неприязнь не заходила.
- План таков – шесть наших кораблей одновременно выходят из гиперпространства почти вплотную к вражескому флагману, - спокойно начал излагать капитан. Он знал – всё, что зависит от него и его людей будет сделано. То же касалось и других кораблей. Если не возникнет какой-нибудь непредвиденный фактор, то план имеет шансы на успех. Порядка одного к миллиону – ведь о враге ничего не известно, кроме сказанного Линдоном. А он явно не специалист в этом вопросе и смог рассказать лишь самые общие сведения о защите, оружии и тактике врага. А это не так уж и много. К тому же оставался вопрос откуда он знает всё, о чём рассказывал и можно ли ему вообще верить. Но капитан понимал – выбора сейчас попросту нет, ведь на одной чаше весов были жизни миллиардов людей на Земле, а на другой – риск самоубийственной миссии, которая, всё-таки, может всё изменить. – Как только это случится, мы сразу же ударим ядерными ракетами по ближайшим целям. Не думаю, что это повредит вражеским кораблям, если они под щитами, но мы хотя бы выиграем немного времени. Вместе с ракетной атакой мы откроем огонь и по вражескому флагману из всех орудий. Наши аналитики вычислили ряд потенциально слабых или критически важных мест в его конструкции, поразив которые мы сможем нанести серьёзный урон этому кораблю…
- Вы, кажется, не учли, что флагман почти наверняка также защищён экраном, - покачал головой Барретт.
- Мы выйдем из гипрепространства прямо за его щитами, в непосредственной близости от корабля. Это также даст нам преимущество – противнику придётся снять щиты флагмана, чтобы открыть наши корабли для обстрела, так как сам флагман будет не способен вести по нам огонь с такого близкого расстояния.
- Как я и сказал – вряд-ли другие корабли будут нас атаковать, ведь тогда они только помогут нам расстрелять свой собственный флагман, - сказал Линдон, вглядываясь в схематическое изображение космического дракона Шао’ссоров на главном обзорном экране.
- Возможно, - согласился Симмонс. – И если так, то они пустят в ход истребители и бомбардировщики. Тут всё будет зависеть от наших Х-302 и зенитных батарей… Думаю, мы всё же успеем нанести врагу смертельный удар прежде, чем будем уничтожены сами.
- Какой оптимистичный план, - едко заметил Барретт. – Но я бы предпочёл остаться в живых.
- Рано или поздно умрём все, - философски изрёк Симмонс. – Но если хочешь помочь, то используй свою псионику по максимуму. Возможно тогда у нас появится шанс.
- Сделаю всё, что будет в моих силах.
- А вот от меня вряд ли будет польза, - как бы извиняясь пожал плечами Линдон. – Всё, что знал, я уже рассказал. А взять под свой контроль разум даже одного пришельца будет очень непросто и даже больше – смертельно опасно. Каждый из них обладает очень мощными ментальными способностями, а их сознания вообще объединены в своеобразную сеть вроде Интернета…
- Ладно, хватит разговоров, - нахмурился Джейкоб. Всё-таки ему не нравилось, что Линдон умалчивал, откуда он столько знает о враге. – Там видно будет…
- Сэр! – обратился к нему первый помощник. – Только что получили сигнал подтверждения со всех кораблей – они на местах и готовы действовать.
- Ну, с Богом! – кивнул капитан. – Начинаем!

Этот большой зал был всё так же холоден, неуютен и неприветлив, как и в первый раз. Здесь царил всё тот же полумрак, не дававший разглядеть всё помещение целиком, а всё тот же столб белого света в центре зала, что опускался с потолка-купола, давал возможность лишь приблизительно составить впечатление о том месте, где они оказались. И впечатление это было далеко не самым радужным, ведь совсем недавно они вместе с Магнусом и Джайной были здесь пленниками, заточёнными в тот самый столб света.
- А… По-моему это не лучшее начало для нашей диверсии, Вилл – оказаться сразу в тюрьме – это недобрый знак, - прошептала Ирма, едва только поняла, где они оказались.
- Это единственное место корабля, которое мы видели, - пожала та плечами.
- Просто удивительно, что здесь нет охраны. Или…,  - осматриваясь, проговорила Корнелия.
- Охранять здесь некого, - сказала Тарани. – И если мы не хотим, чтобы ситуация изменилась, то должны действовать быстро и тихо. Вилл, у тебя есть план?
- Пока нет, - качнула та головой. – Придётся импровизировать. Хотя если нам удастся найти главный компьютер или то, что ящеры используют вместо него… Или реакторный отсек…
- Тогда мы сумеем серьёзно подпортить им игру, - резюмировала Хай Лин.
- И как вы себе представляете этот поиск? – нахмурилась Корнелия. – Не подходить же к каждому встреченному ящеру с вопросом «где тут у вас самая главная штука на корабле», я уж не говорю о том, чтобы проверять каждую комнату на флагмане – тут и жизни не хватит.
- Я же говорю – будем импровизировать, - пожала плечами Вилл, уже сомневаясь в том, что правильно поступила, втянув подруг в опасную авантюру без какого-либо плана. И в этот самый момент по залу разнёсся противный скрипучий нечеловеческий голос, произнёсший слова и фразы неизвестного языка. Столб света в центре зала мигнул, и Вилл рефлекторно набросила на стражниц вуаль невидимости. И вовремя – в стене зала внезапно образовался светлый проём, очевидно служивший дверью, и там возник силуэт ящера-воина в полном боевом облачении с оружием наготове. Ящер долгим и пристальным взглядом обвёл весь зал, на миг задержавшись как раз на том месте, где стояли невидимые стражницы. Девочки затаили дыхание, а Вилл мысленно взмолилась, чтобы пришелец не сумел их обнаружить, и ящер действительно перевёл взгляд в другую сторону, а затем, постояв в дверях ещё минуту, вышел. Дырка в стене моментально заросла зелёной стеклянистой массой.
- Фу-у-у-у-х! – громким шёпотом выдохнула Ирма. – Чуть не попались. Как он глядел на нас! Будто чувствовал, что мы тут, хоть и не видел!
- Ящеры очень сильные телепаты, - кивнула Тарани, вспомнив, чем закончились попытки Мориона и Джайны прозреть планы Шао’ссоров – столкнувшись с их ментальной сетью, волшебники едва не лишились рассудка. – Нам нужно быть крайне осторожными, чтобы не попасться. Одной невидимости тут не хватит.
- Интересно, как работает эта штука? – Хай Лин с неподдельным любопытством разглядывала то место, где минуту назад была дверь.  Приблизила своё лицо почти вплотную к стене, чтобы получше всё рассмотреть – ей показалось, что масса, которой зарос проём, состоит из очень-очень маленьких зелёных кристаллов. Дотронулась… и тотчас отпрянула, поскольку странная дверь с характерным тихим стеклянным хлопком мгновенно исчезла!
- Когда-нибудь твоя любознательность обернётся нам всем боком, - шикнула Корнелия, осторожно выглядывая наружу и осматриваясь по сторонам – в обе стороны уходил просторный коридор с ребристыми зелёными стенами и потолком и матово-чёрным полом. В коридоре никого не было. – Что если бы у двери стояла охрана?
- Извините, - смущённо проговорила девушка, краснея.
- Знаете, я вот тут подумала – ведь Сердце Кандрокара может показывать вещи…, - начала Вилл. В голосе её не было особой уверенности, да она и вправду не была уверена в том, что её идея сработает. Но больше она пока ничего не придумала, да и времени терять было нельзя – каждое мгновение там, внизу на Земле под ударами орбитальной артиллерии ящеров гибли люди. – Помните, как оно показало нам Охотника, проникшего на Землю?
- Да! – кивнула Тарани. – А ещё Сердце показало нам тебя, когда ты была в плену у Фобоса. И даже указало нам путь к его замку…
- Именно! Возможно, я смогу попросить кристалл отвести нас к главному компьютеру корабля или реактору!
- Вилл, ты – гений! Если у тебя получиться, то нам не придётся блуждать по кораблю, нарываясь на неприятности! – радостно воскликнула Ирма. И эхо её голоса пронеслось по всему коридору. Это заставило девушку, не ожидавшую такого акустического подвоха, «втянуть» голову в плечи и моментально осознать всю глубину своей вины, результатом чего явилось тихое «извините». Корнелия лишь покачала головой. Зато Хай Лин улыбнулась.
- Вилл, Сердце Кандрокара не GPS-навигатор. Почему ты думаешь, будто оно покажет нам дорогу куда-нибудь? – скептически осведомилась повелительница земли. Она знала, что иного выхода у них сейчас попросту нет. Да и сама не смогла бы предложить ничего лучше, чем Вилл. Но здравый смысл мешал ей вот так сходу принять сомнительную идею подруги. Тем более они никогда прежде специально не пытались сделать то, о чём говорила хранительница. Не было никаких гарантий успеха… Но это возражение, пожалуй, было для Корнелии значимо просто само по себе, как нечто привычное. Осколок прежнего, такого понятного и родного мира в хаосе новой реальности, жестокой и непредсказуемой…
- Потому, что у нас нет другого выхода, - понимая чувства подруги, сказала Вилл. Сердца девушек были переполнены тревогой, страхом за жизни родных и близких, за друзей, оставшихся на Земле… И чувством вины за то, что они не сумели уберечь миллионы людей от гибели. Чувство вины, которое лишь становилось всё сильнее с течением времени. Но больше всего девушки тревожились за тех, кто был особенно дорог их сердцам – за Эрика и Мэтта, за Найджела и Эндрю. За Калеба, который остался с отцом на «Одиссее». Так хотелось хоть ненадолго, хоть на миг вновь увидеть их лица, узнать, что с ними… Но сейчас это было невозможно. И от этого душевные терзания были нестерпимо сильны. Но девушки терпели. Держались. Потому, что отступать было некуда. Потому, что понимали – единственный способ помочь всем людям, и тем, кто им дорог в том числе – выполнить то, ради чего они вновь пришли на флагман Шао’ссоров, в самое логово зверя. Пусть даже если для этого придётся заплатить самую высокую цену. Все девочки это понимали, и поэтому больше ничего не говорили, когда Вилл достала Сердце Кандрокара. И никто из них не заметил, как на ничтожную долю мгновения в столбе света позади возник полупрозрачный силуэт человека – мужчины – с резкими чертами лица и коротко стрижеными чёрными волосами. Человека, одетого в строгий деловой костюм с чёрным дипломатом в руке. Человека, который с интересом посмотрел на стражниц, свободной рукой поправил свой галстук и исчез так же внезапно, как и появился…

Джейкоб Симмонс напряжённо вглядывался вперёд, в окно мостика. И видел сотни и тысячи чужих кораблей, зависших над такой родной и такой беззащитной Землёй. Отсюда, из космоса, планета казалась прекрасным бриллиантом, тихим и безопасным миром… Но как же было обманчиво это впечатление – ежесекундно от маленьких, казавшихся похожими на блох из-за чудовищно большого расстояния, с которого велось наблюдение, кораблей пришельцев к поверхности планеты протягивались тонкие слепящие лучи. Они жадно вгрызались в цель, покрывая лик Земли оспинами взрывов, что видны были даже из космоса, кратерами, уродуя планету, уничтожая жизнь и все достижения людей…
Видя это, старый капитан не мог оставаться спокойным и в его душе вскипал праведный гнев. Но он знал, что гнев не поможет, и был благодарен судьбе за то, что в эти роковые дни оказался в нужном месте и в нужное время. Ведь именно ради этого и была возобновлена программа «Звёздные врата». Именно ради этого он был здесь – защитить Землю от нападения из космоса. И сейчас наступил момент истины, когда решалась судьба человечества. Более того – решение это было в его руках. Он это понимал. Понимал всю ответственность…
- Сэр, мы ждём приказа, - слова первого помощника вернули Джейкоба из дебрей размышлений. Он посмотрел на молодого человека, заглянул ему в глаза и увидел в них решимость идти до конца. Каким бы он ни был. Победить, или умереть, приближая эту победу. Симмонс кивнул:
- Да. Но прежде я хочу обратиться к экипажам всех кораблей, участвующих в операции.
- Передача включена, - сразу отозвался один из операторов. Симмонс вновь кивнул. Затем, чуть помедлив, начал, и его уверенный голос, подхваченный радиоволнами и усиленный динамиками, раздался в каждом отсеке каждого корабля, что готовился к своей последней миссии:
«Друзья! Братья и сёстры! Люди… Когда-то каждый из нас принял решение встать на защиту других, отказавшись от личного. Встать на защиту страны и наших сограждан. Наших друзей и семей. Наших родных и близких. На защиту тех, кого мы любим. На защиту наших детей! И каждый из нас следуя этому решению, вступил в ряды вооружённых сил и с честью выполнял свой долг. Но тогда мы даже не подозревали о том, что наши истинные враги находятся не среди нас или наших соседей, а живут среди звёзд и обладают силами и знаниями, позволяющими уничтожить нас прежде, чем мы успеем им ответить. Единственное, что спасало нас – наша изоляция. Он нас не знали. Но потом всё изменилось. И в конце-концов все мы волею судьбы оказались в проекте «Звёздные врата», где узнали истину, заставившую нас переосмыслить всё, что было нам ведомо о мире и понять ничтожность и безсмысленность всех разногласий и раздоров, что существуют между народами Земли в сравнении с тем, что затаилось в глубинах космоса. И после этого нам приходилось не раз отражать натиск врагов, о существовании которых не знал никто, кроме нас. Врагов, которых невозможно было бы одолеть, если бы не те возможности, которые дала нам программа «Звёздные врата», если бы не отвага, доблесть и самоотверженность, с которыми каждый из нас шёл в бой» - вещал Симмонс, и с каждым словом говорил всё увереннее, а речь его становилась всё более пылкой. И ни один человек ни на одном из кораблей. И ни один человек ни на одном из кораблей не смел прервать эту речь, отвлечься от неё – все слушали это последнее напутствие капитана и в сердце каждого возгоралась отвага.
«Если бы не те герои, что отдали свои жизни, спасая человечество от врагов, о которых не ведала Земля. Мы никогда не забудем имён этих людей и того, что они совершили…
Но сейчас нам вновь брошен вызов! И на сей раз наш враг сильнее и опаснее всех, с кем мы когда-либо сражались прежде! Сейчас они уничтожают наши дома, наших людей, наших друзей и близких. Разрушают всё, что нам дорого. Глумятся над тем, что мы поклялись защищать! Под их бомбардировкой гибнут целые страны и народы и враги не намерены останавливаться! Они думают, что мы беззащитны. Они думают, что мы не сможем ответить на их удар и покорно примем свою судьбу, исчезнем со страниц истории, канув в пучину забвения…», - голос умолк на мгновение и воцарилась тишина, наполненная лишь стуком сердец, бившихся в унисон. Сердец, жаждавших битвы с врагом, посягнувшим на всё, что было дорого.
«И я спрашиваю у вас – допустим ли мы это?» - подобно раскату грома пронеслось по кораблям. И сердца забились чаще. И отвага опаляла души сильнее, чем когда-либо.

«НЕТ!!!» - взорвалась тишина, и сердца замерили на миг.

«И я спрашиваю – станем ли мы покорно дожидаться смерти?

НЕТ!!!» - и это «нет» отразилось в каждом сердце, в каждой душе.

«И я спрашиваю – оставим ли мы врага безнаказанным? Позволим ли ему уничтожить всё, что мы поклялись защищать?

НЕТ!!!!!»  - и не было ни одного равнодушного, не было ни одного, кто не повторял бы в унисон капитану – «НЕТ!»
«Мы не станем дожидаться смерти! Мы не оставим врага без возмездия! Мы не позволим им делать то, что им вздумается!
Мы им ответим!» - и оглушительный рёв, подобный прибою, подхватил его слова.
«У нас есть корабли! У нас есть люди! У нас есть отвага, доблесть и самоотверженность! И пусть враг превосходит нас числом. Пусть он кажется непобедимым.

ЭТО НЕ ТАК!!!

Ведь правда на нашей стороне! Ведь сейчас мы сражаемся не просто за то, что поклялись защищать, а за всё человечество! За само наше право на жизнь! За будущее всей нашей цивилизации! Поэтому мы не можем проиграть эту битву! Поэтому удача будет с нами!

И ПОЭТОМУ МЫ ПОБЕДИМ!!!» - надрывно, почти крича, пророкотал Симмонс, и буквально рухнул в капитанское кресло. Он не слышал, как на всех кораблях раздались воинственные, полные воодушевления и уверенности в победе возгласы и крики, два только он закончил речь. Ему это было не нужно, чтобы понять – теперь они победят. Джейкоб кивнул старшему помощнику и тот понял его без слов – операция начата. Пора действовать.
А Барретт, также присутствовавший на мостике, успел подумать, что Симмонс, всё-таки, по праву занимает свой капитанский пост.
В следующее мгновение корабль совершил прыжок…

Отредактировано Свободный человек (2012-02-21 20:34:03)